«Контроль и надзор в сфере адвокатуры»

На днях «Адвокатская улица» и «Закон.ру» провели незапланированный войсчат. Темой для обсуждения стали новые поправки Минюста в Закон об адвокатуре. Участники дискуссии пришли к выводу, что сообщество должно выступить против законопроекта, а если «заблокировать» его не удастся – сделать всё, чтобы изменить самые опасные положения. При этом некоторые поправки показались адвокатам бесполезными, ещё часть – повторяющими КПЭА, и лишь несколько вызвали положительные отклики.

И ещё раз учиться

В начале войсчата главный редактор «Закона.ру» Владимир Багаев напомнил, что Минюст предлагает ужесточить требования для приёма в корпорацию. «Сейчас адвокатом может стать тот, кто имеет магистерскую степень юридической специальности, не имея [при этом] бакалаврской степени, – пояснил ведущий. – А в случае принятия поправок [юридический] бакалавриат может стать обязательным условием». Однако член совета АП Москвы Андрей Сучков не увидел в этом «каких-то особых новелл». По его словам, эта поправка «устраняет нонсенс, когда с ведением Болонской системы магистр мог получить степень по специальности, которая никак не связана с его основным образованием».

«Я был членом квалификационной комиссии и ни разу не встречал, чтобы на экзамен выходил магистр по специальности “Юриспруденция” с бакалавриатом по иной специальности, – рассказал Сучков. – У меня есть большие сомнения, что такой претендент может сдать экзамен… Все базовые системные знания закладываются именно в бакалавриате, и перечень вопросов сформирован из его программы».

Адвокат Максим Никонов также не видит в этом предложении Минюста какого-то «страшного ужесточения». А вот Ирина Бирюкова указала на определённые риски: «Минюст хочет ограничить доступ к профессии людям, в том числе тем, которые активно занимаются защитой прав. Мы видим, что идёт общая тенденция на то, чтобы убирать людей с игрового поля. В частности – тех, кто защищает административно задержанных, кто работает по политическим делам, кто наряду с адвокатами входит в уголовные дела в качестве общественных защитников. Мы идём сейчас по пути монополизации адвокатуры, и это первый шаг к ней».

Адвокат Ирина Бирюкова

Рано или поздно мы придём к тому, что доступ в адвокатуру закроют тем, у кого нет полного юридического образования. И тогда пул правозащитников не будет иметь возможности получить статус, потому что надо будет учиться пять-шесть лет, а не два в магистратуре, как сейчас.

Примечательно, что год назад президент ФПА Юрий Пилипенко пожаловался Минюсту на недостаточные требования к кандидатам – и предложил допускать в профессию граждан, которые имеют полное юридическое образование: бакалавриат и магистратуру.

Недопуск начинается на экзамене

Законопроект даёт Минюсту право утверждать Положение о порядке сдачи квалификационного экзамена и оценки знаний претендентов (сейчас в этом вопросе последнее слово остается за советом ФПА). Также министерство хочет получать от палаты перечень вопросов. Андрей Сучков считает это излишним – ведь оба документа опубликованы на сайте ФПА. «Кроме того, проект перечня вопросов был направлен во все ведомства, в том числе в Минюст, с предложением их дополнить. Насколько я помню, никто не ответил», – говорит он.

Адвокат Андрей Сучков

Лишние телодвижения нужны разве только чтобы показать, что Минюст осуществляет функцию контроля и надзора в сфере адвокатуры.

Ещё одна новация – требовать от кандидатов в адвокаты справку из психиатрического и наркологического диспансеров. Ирина Бирюкова напоминает, что Минюст и ФПА могут самостоятельно запросить нужные сведения в диспансерах. «Я уже не говорю о наличии коррупционной составляющей – все мы знаем, как можно эти справки купить. И кому надо, тот всё равно получить ту справку, которая нужна», – предполагает адвокат. Она считает, что это только первый шаг к ужесточению требований: «В дальнейшем это может стать основанием для отказа, например, если у гражданина имеются какие-то диагнозы».

Адвокат Ирина Бирюкова

Я не верю, что этим всё ограничится. Если это уже внесено в законопроект – значит, будет иметь какие-то отдалённые последствия.

Андрей Сучков считает, что требование о справках «ничем не обеспечено». «В случае наличия проблем с психическим здоровьем препятствием является только решение суда о недееспособности или ограниченной дееспособности, – говорит адвокат. – Трудно объяснить прикладное значение этой справки. Не допустить к экзамену на основании этого документа невозможно».

Добавим, в ходе дискуссии адвокат Константин Ривкин упомянул, что законопроект ведомства несёт угрозу для персональных данных коллег. К сожалению, из-за нехватки времени мы не успели подробно обсудить эту тему – поэтому Ривкин подготовил колонку на эту тему. Он указал, каким образом государство сможет получить важные и даже интимные сведения о частной жизни адвокатов.

«Суд будет решать судьбу адвоката?»

Дальше участники войсчата обсудили блок поправок, связанных с дисциплинарным производством. В частности, законопроект предлагает:

• наделить Минюст правом вносить представления в адвокатские палаты регионов;
• обязать президентов палат возбуждать дисциплинарное производство по всем представлениям органа и его территориальных управлений;
• наделить их правом обжаловать в судебном порядке решения палат по внесённым ими представлениям.

По мнению Андрея Сучкова, появление этих поправок в некоторой степени спровоцировала сама адвокатура. «Была не единичная практика региональных палат, когда не только по представлению Минюста, но и по другим поводам президенты отказывали в возбуждении дисциплинарного производства. По мотивам того, что они не видят в действиях защитника состава нарушения, – напомнил Сучков. – При всём уважении к фигуре президента адвокатской палаты, у него нет такого права… Решение должна принимать квалификационная комиссия, а затем – совет палаты. Нарушение этого порядка и привело к такой поправке».

А вот идея судебного обжалования итогов «дисциплинарки» удивила и насторожила Андрея Сучкова. «Обжаловать решение в судебном порядке мог только участник дисциплинарного производства, то есть сам защитник. Так как именно его права нарушаются, – разъяснил Сучков. – Если же у Минюста и его управлений появится такое право, то я считаю, что это уже будет нарушением независимости и самоуправляемости адвокатуры».

Он напомнил, что сейчас в квалификационную комиссию входят, кроме членов адвокатского сообщества, ещё по два представителя от каждой ветви власти: «При всём процедурном равноправии всех членов комиссии… только представители Минюста из всей комиссии будут иметь право подать в суд. Получается, все равны, но они равнее всех?»

Ещё Минюст предложил включить в состав квалификационной комиссии, принимающей экзамен, представителя научного сообщества. Адвокат предсказывает, что это будет кто-то из лояльных ведомству органов – например, прокурор с учёной степенью. «При равенстве голосов решающий остаётся за председателем комиссии – представителем адвокатского сообщества. Но тогда встаёт вопрос о явке адвокатов. Если один не придёт, то всё, равенство теряется», – подчеркнул Андрей Сучков.

Один из слушателей войсчата выразил мнение, что данный блок поправок появился из-за ситуации с Иваном Павловым* (внесён в реестр иноагентов) – когда Минюст три раза пытался «что-то сделать». «Вдруг неожиданно выяснилось: если адвокатское сообщество стоит на стороне адвоката, то в принципе с этим адвокатом ничего не сделать. Поэтому и появилась такая норма, – предполагает слушатель. – Я не думаю, что она станет широко применяться».

Адвокат Александр Редькин задался вопросом – а что именно станет предметом спора при обжаловании решения АП? «Суд будет рассматривать по существу вопрос о том, есть ли в действиях адвоката дисциплинарный проступок? Непонятно, в каких пределах это будет происходить. Учитывая тенденции, которые сейчас происходят в России, широкое толкование этой нормы позволяет применять эту поправку вплоть до того, что суд будет решать, как наказывать адвоката, – опасается Редькин. – Допустим, суд отменил решение палаты. А что дальше делать? Эта процедура нигде не прописана».

Открытые и закрытые реестры

Законопроект Минюста закрепляет статус Комплексной информационной системы адвокатуры (КИС АР). В документе прописана обязанность ФПА передавать с её помощью различные сведения государственным органам:

• об ордерах адвокатов и представителей, работающих по назначению;
• о претендентах на статус адвокатов;
• о прекращении статуса.

Андрей Сучков начал с критики самой КИС АР, назвав её «абсолютно провальным проектом»: «Он с сумасшедшим бюджетом, абсолютно непрозрачным формированием и договора, и выбора подрядчика. С неэффективной реализацией, с пропуском срока и всего-всего, что можно. Я так думаю, в ФПА уже пришли к пониманию, что могут спросить [за реализацию проекта]».

Поправку об ордерах Сучков назвал абсурдной, указав, что Минюст никак не участвует в обеспечении работы адвокатов по назначению, дознавателей, следователей и суда. «Можно выдвигать разные версии [о причинах появления поправки]. Моя такая: эта реакция на план “Крепость”, на массовую защиту на протестных акциях, – сказал эксперт. – Чтобы каким-то образом сделать квазизаконные основания допуска адвоката к своим подзащитным».

А вот Максим Никонов не видит «двойного дна» в реестре электронных ордеров для «назначенцев». «Сейчас отслеживание работы адвокатов по статье 51 в разных регионах учитывается по-разному. В частности, этот реестр в какой-то степени поможет упорядочить эту работу, – предполагает адвокат. – Так, в некоторых регионах всегда можно посмотреть, вступал ли адвокат в защиту гражданина по своему графику или нет. А в некоторых субъектах до сих пор действует распределение адвокатов в “тетрадочках”. И в таком случае мы не можем проверить, законно или незаконно коллега вступил в дело. А это очень важно».

Однако Ирина Бирюкова сомневается, что у адвокатов будет доступ к информации о работе коллег по интересующему их делу. «Информация КИС АР не должна раскрываться третьим лицам – за исключением случаев, установленных законодательством, – уточнила Бирюкова. – Нужно [отдельно] прописать в законе, чтобы адвокаты могли использовать в своей защите данные сведения. Наоборот, этот законопроект прямо запрещает разглашение».

В поправках также говорится о Едином государственном реестре адвокатов, идею которого давно продвигает Минюст. Он станет «единственным государственным информационным ресурсом», содержащим «достоверные сведения» обо всех адвокатах страны. Вести его будет министерство.

По словам Андрея Сучкова, в данной поправке нет ничего нового. «Единый реестр существовал и существует сейчас: его формируют территориальные органы юстиции, потом федеральные органы сводят в единый реестр. Новелла только в том, что теперь он получает статус государственного ресурса – то есть будет содержать официальную информацию, подтверждённую государством», – пояснил Андрей Сучков. Но ему не нравится идея включать в реестр сведения о лицах, не сдавших экзамен и не получивших статус защитника. «Вот это уже нарушение частной жизни, – считает он. – Реестр называется адвокатским, там не должно быть сведений не о защитниках».

Сучков предполагает, что появление реестра позволит начать исполнять поправку «о запрете на профессию». В частности, если в реестре будет указана информация об основаниях лишения статуса, то суды смогут узнать, кто из экс-адвокатов потерял статус по «неблаговидным причинам» – и не допустят их к судебному представительству даже по гражданским делам.

Адвокат Андрей Сучков

Я думаю, что теперь помощники или секретари возьмут за правило перед каждым процессом залезать в реестр и узнавать коротенькую историю адвокатской жизни каждого представителя или защитника.

Коллективное «против»

В заключение Ирина Бирюкова предложила обсудить, что адвокаты могут сделать с поправками – помимо того, чтобы поставить им «дизлайк». По её мнению, с ними нужно бороться от имени всего адвокатского сообщества.

Андрей Сучков рассказал, что ФПА уже собирает мнения региональных палат – и предложил участникам дискуссии направить «свою развёрнутую и аргументированную позицию» в советы своих АП. Также он поделился «личным субъективным мнением» об истоках документа. «Формально авторство законопроекта приписывается Минюсту. Но раньше все законопроекты, касающиеся поправок в Закон об адвокатуре, писались на Сивцевом Вражке, [где находится офис ФПА]», – сказал Сучков. Эксперт предполагает, что и этот законопроект «подготовлен на площадке ФПА».

Адвокат Андрей Сучков

Как и в каждом законе, здесь есть основное – «паровоз» – и то, что к нему «прицеплено». Мне кажется, что этим «паровозом» является КИС АР. А всё остальное – те самые компромиссы, которые потребовал Минюст для усиления своих полномочий.

Напоследок он призвал коллег не сдаваться – и вместе бороться против поправок. «Могу сказать, что “правительственные” законопроекты [находятся] на предпоследнем месте по проходимости из всех, – сказал Сучков. – Здесь большие шансы, что законопроект будет поправлен, брошен в корзину, заморожен или изменён».