«Теперь ни одному защитнику нельзя заходить в суд – это опасно»

В четверг Измайловский суд Москвы вынес решение по знаковому для российской адвокатуры делу. Известный адвокат Дагир Хасавов признан виновным в давлении на представителя потерпевшего с целью добиться от него ложных показаний. Защитники Хасавова признают, что не ожидали вынесения приговора в этом заседании. Адвокатам и обвиняемым дали всего 20 минут на подготовку возражений прокурору. Сам Хасавов и его защитники считают обвинение сфабрикованным, а семья осуждённого адвоката посетовала на снижение интереса корпорации к преследованию коллеги. «Улица» подготовила репортаж с последнего заседания на основании аудиозаписи, предоставленной адвокатом Александром Лебедевым.

В четверг, 26 ноября, в Измайловском суде Москвы состоялось очередное заседание по делу адвоката Дагира Хасавова. Неожиданно для защиты и обвиняемых оно оказалось последним в процессе.

Напомним, обвинение утверждает, что Хасавов добивался ложных показаний от представителя потерпевшего (ч. 4 ст. 309 УК) – и якобы создал для этого организованную преступную группу. В прошлом году адвокат защищал Раюдина Юсуфова – заместителя экс-премьера Дагестана Абдусамада Гамидова. Чиновников обвиняли в хищении бюджетных средств (ч. 4 ст. 160 УК). Поначалу представитель КУ «Дирекция единого государственного заказчика-застройщика», потерпевшей стороны, настаивал на отсутствии ущерба от их действий. Новый представитель «Дирекции» Арсен Фатуллаев заявил в суде, что растрата всё-таки была. Тогда, по версии следствия, Хасавов записал три аудиосообщения с угрозами в адрес Фатуллаева и передал их ему через Вадима Юсуфова (сына обвиняемого чиновника Раюдина Юсуфова) и Абдусалама Джамалутдинова. Сам адвокат вину не признаёт и считает дело сфабрикованным. Хасавов был взят под стражу 18 сентября 2019 года – с того дня он находится в столичном СИЗО-4 «Медведь».

Фатуллаев не адресат сообщений

В ходе заседания 26 ноября адвокат Александр Лебедев попросил допросить специалиста, подготовившего исследование аудиосообщений Хасавова. Заключение (есть у «АУ») приобщили к материалам дела на прошлом заседании. Суд разрешил вызвать специалиста.

Лингвист Елена Новожилова рассказала, что перед ней были поставлены три вопроса:

• выражено ли в сообщениях Хасавова намерение склонить Фатуллаева к даче ложных показаний;
• содержалась ли в его речи информация о наступлении негативных последствий для последнего;
• усматривается ли намерение Хасавова склонить кого-либо ко лжи.

Специалист сообщила суду, что в исследованной речи установлены только два участника беседы: Хасавов и адресат Юсуфов, которого говорящий прямо называл по имени или использовал местоимение «ты». «Признаков того, что речь адресована кому-то ещё, не обнаружено», – пояснила Новожилова. Она подчеркнула, что отсутствие Фатуллаева в числе возможных адресатов речи Хасавова исключает возможность с помощью лингвистической экспертизы установить намерение говорящего склонить его к даче ложных показаний и усмотреть какие-либо угрозы в его адрес. По этой причине на все три вопроса, поставленных защитой, специалист ответила отрицательно.

Спорная экспертиза следствия

Елена Новожилова также проанализировала экспертизу, назначенную следствием в октябре 2019 года. Её провела эксперт Института криминалистики ЦСТ ФСБ Анна Коробкова (документ есть у «АУ»).

В заседании Новожилова заявила суду, что эксперт Коробкова допустила ряд ошибок, которые могли привести к недостоверным выводам. Во-первых, она исказила суть поставленных вопросов. Следователь спрашивал о намерении воздействовать на конкретного потерпевшего Фатуллаева – а Коробкова исследовала намерение оказать влияние на «некое третье лицо». «Эксперт, видя, что невозможно сформулировать положительный вывод, изменила вопрос, выбросив из него коммуниканта Фатуллаева, что исказило суть вопросов», – посчитала Новожилова.

Во-вторых, лингвист сочла ошибкой то, что Коробкова не определила круг участников речи – коммуникантов. Из-за этого эксперт ошибочно допустила, что Фатуллаев является участником коммуникации. Это привело её к ложному выводу о содержании в речи Хасавова фраз, обращённых к Фатуллаеву.

Специалист также отметила, что Коробкова не приводит само содержание исследования фраз Хасавова по поставленным вопросам. Вместо этого она начинает ответы сразу с готовых выводов. Помимо этого, Новожилова подвергла сомнению научную обоснованность методов, которые использовала эксперт, поскольку в библиографии указаны недоступные для изучения методические пособия ФСБ.

Также специалист указала суду на ошибку в расшифровке сообщений Хасавова. Так, вместо слова «честнее» эксперт ФСБ расслышала «в Чечне». На этом основании был сделан ложный вывод о наличии в словах Хасавова угроз – мол, с Фатуллаевым могли поступить так, как поступают с оклеветавшими кого-то в Чечне. Защита Хасавова предложила прослушать спорный фрагмент аудиозаписи, но из-за технических проблем от этого отказались.

Прокурор попросил Новожилову пояснить ему смысл термина «адресат речи».

– Вы меня сейчас по имени не называете – это значит, что я не адресат ваших слов? – поинтересовался прокурор.

Новожилова пояснила, что в ходе анализа кроме упоминания имени обнаруживаются и другие признаки, указывающие, кому адресована речь. Тогда Гаянэ Теванян, другая защитник Хасавова, попросила специалиста детальнее объяснить принцип определения адресата, чтобы вопрос прокурора не вводил в заблуждение участников. Но судья, явно торопившийся закончить обсуждение исследования, прервал допрос.

На подготовку к последнему слову – 20 минут

Сразу же после этого судья заявил, что судебное следствие окончено – и предоставил слово прокурору. Гособвинитель повторил формулировки из обвинительного заключения. Он заявил, что обвинение доказано показаниями свидетелей, экспертизой сообщений и наличием записи в Facebook*, где Хасавов назвал ложными показания Фатуллаева по делу против Раюдина Юсуфова.

Гособвинитель попросил суд критически отнестись к показаниям Вадима Юсуфова, данным на суде, и учитывать только протокол первого – «признательного» – допроса, на котором стоит его подпись. В суде Юсуфов заявил, что следователь исказил его слова и добавил в протокол выгодные для обвинения формулировки. Юсуфов также рассказал, что подписал документы из-за уговоров «назначенца».

Следователь также попросил не учитывать заключение привлечённого защитой лингвиста – по его мнению, закон не даёт специалисту права делать свои выводы.

«Прошу признать обвиняемых виновными в давлении на потерпевшего с целью дачи показаний, сопряжённом с шантажом, угрозой причинения вреда здоровью, совершённом организованной группой лиц», – заключил прокурор. Для Хасавова он запросил 6 лет 11 месяцев колонии общего режима, для Джамалутдинова и Юсуфова – по 4 года 6 месяцев и 3 года 6 месяцев соответственно.

После этого судья сразу же предложил перейти к прениям. Все защитники возразили, что не были готовы к такому развитию событий – и попросили время для согласования позиции с учётом только что озвученной позиции прокурора. «Давайте не будем смешить друг друга», – ответил на это судья и предложил подготовиться к прениям в ходе 20-минутного перерыва.

– Посадите тогда Хасавова за один стол со мной, чтобы мы могли конфиденциально обсудить позицию прокурора, – потребовал адвокат Лебедев.

– Нет, это решает конвой, – отрезал судья и покинул зал.

Аргументы защиты

После перерыва свои возражения представили защитники обвиняемых. Адвокат Юсуфова отметил, что его подзащитный решил переслать сообщения Хасавова по своей воле – переживая за судьбу отца, а не выполняя «преступный план». Он подчеркнул, что и пересылка сообщений, и встреча Джамалутдинова с Фатуллаевым произошли всего спустя несколько дней после выступления последнего в суде. По его мнению, этого времени недостаточно чтобы создать «организованную группу» и спланировать преступление.

Адвокат Курбанова – защитник Джамалутдинова – заявила, что все представленные обвинением доказательства лишь подтверждают, что в ходе встречи с Фатуллаевым он не добивался изменения показаний. Указав на материалы дела, она сообщила, что аудиозапись встречи не содержит угроз, а в ходе очной ставки Фатуллаев так и не смог сказать, в чём выразилось давление Джамалутдинова. Она также напомнила, что её подзащитный не был знаком с Хасавовым и не был в Москве 10–12 сентября, когда, по версии следствия, он вступил в преступный сговор с Хасавовым.

Адвокат Теванян не согласилась с позицией прокурора, что исследование специалиста Новожиловой нарушает нормы УПК и не может быть доказательством. Защитник пояснила, что привлечение специалиста было единственным законным способом провести альтернативное исследование сообщений, поскольку следствие отказало в назначении повторной экспертизы. Она поддержала ходатайство Хасавова об исключении экспертизы следствия из числа доказательств, поскольку независимый специалист указал на недопустимые нарушения, допущенные сотрудником «структурного подразделения ФСБ». «Все обвинения сфабрикованы, все доводы следствия, полагаю, не имеют под собой никаких подтверждений и не носят доказательного характера», – заключила Теванян.

В последнем слове Вадим Юсуфов повторил, что признаёт вину лишь в части отправки сообщений Фатуллаеву через дядю. «Если он испугался этих сообщений, то я извиняюсь, – заявил Юсуфов. – Но я этого не хотел и действовал по своей воле, а не в составе группы».

Дагир Хасавов заявил, что в его действиях не было состава преступления, поскольку высказанное в сообщении желание встретиться с Фатуллаевым было его законным правом. Он подчеркнул, что представленные в суд материалы дела не доказывают наличие у него умысла совершить преступление. Не увидел он в них и доказательств создания организованной группы, распределения в ней ролей, а также цели и мотива преступления. «Если моим преступным мотивом было добиться истины по делу и справедливого приговора для моего подзащитного, тогда вообще ни одному защитнику нельзя заходить в суд, это опасно», – считает Хасавов.

Он напомнил, что сам Фатуллаев в ходе допроса в суде не смог указать, в чём выразились угрозы или шантаж – и какие последствия повлекло получение сообщений. «Он так страдал, что на 20 кг похудел? Что с ним произошло?» – возмутился адвокат. Говоря о своём посте в соцсети, Хасавов пояснил, что всего лишь привёл показания Фатуллаева и «назвал ложь ложью». «Если это его оскорбило, пусть в порядке гражданского производства подаёт иск о защите своей репутации – предложил Хасавов. – Но он этого не сделал. Потому что от чего бы его мог суд защитить? От его же собственных показаний?».

В конце Хасавов ещё раз повторил, что считает себя невиновным, а причиной уголовного дела назвал попытку отстранить его от защиты Раюдина Юсуфова. «Я не хочу просить ни о чём, кроме законного приговора, – заявил обвиняемый. – Поэтому не хочу говорить о здоровье и прочих смягчающих обстоятельствах. Это всё не имеет смысла, когда ты невиновен».

Реакция адвокатского сообщества на приговор

По словам адвокатов, оглашения приговора пришлось ждать около трёх часов. Судья вернулся из совещательной комнаты и приступил к зачитыванию решения примерно в 21:30. Суд признал всех троих виновными и приговорил Дагира Хасавова к 6 годам колонии общего режима, Абдусалама Джамалутдинова к 4 годам и 6 месяцам колонии, а Вадима Юсуфова – к 3 годам.

Адвокат Лебедев сообщил «Улице», что считает приговор незаконным и намерен обжаловать его в вышестоящей инстанции.

Один из родственников Хасавова в комментарии в социальных сетях посетовал на снижение интереса адвокатской корпорации к его делу. «Показательно в этой связи и то, что в первые дни после его ареста в СИЗО была очередь из адвокатов, постепенно она растворилась в пустоту», – считает представитель семьи Хасавова. – Теперь многие в шоке от жестокости и несоразмерности приговора и актуален вопрос – станет ли это вызовом для адвокатского сообщества или же так и останется частным случаем, своего рода личной трагедией, касающейся конкретного человека».

Советник Федеральной палаты адвокатов Нвер Гаспарян в разговоре с «Адвокатской газетой» назвал приговор Хасавову «чрезмерно суровым». Он указал, что адвокату назначено практически максимальное наказание, предусмотренное вменяемой статьёй. Вице-президент АП Москвы Вадим Клювгант высказал сомнения в обоснованности предъявленного Хасавову обвинения. «Особенно удивляет это на фоне того, что само обвинение выглядит, мягко говоря, небесспорным. А уж квалифицирующий признак “организованная группа” и вовсе напоминает обвинительную фантазию, применённую исключительно для ужесточения наказания», – заявил адвокат. Он также заверил, что палата готова «оказывать содействие защитникам Хасавова по их обращениям».