«Профессиональная казнь адвоката»

В середине февраля палата Краснодарского края лишила статуса известного адвоката Михаила Беньяша. Формальной причиной стали две его публикации в Telegram-канале, на которые пожаловался Минюст. «Улица» подробно освещала рассмотрение этой «дисциплинарки» – и теперь получила стенограмму заседания совета палаты. На нём представитель Беньяша адвокат Александр Пиховкин сначала заявил о несостоятельности претензий Минюста и грубых нарушениях при рассмотрении дела со стороны квалификационной комиссии. А затем произнёс речь в защиту коллеги – и принципа независимости адвокатуры. «Улица» публикует её полностью.

У важаемая госпожа президент, уважаемые члены совета [палаты]. Сейчас я прежде всего хотел бы обратиться к статье 18 [Закона об адвокатуре], которая предусматривает только гражданско-правовую ответственность адвоката за выражение мнения. Причём в данном случае это были мнения по вопросам, которые категорически ухудшали правовое положение адвоката, его жизнь.

Краевой регулятор адвокатской деятельности пришёл в корпорацию пожаловаться, что его обидели. Почему краевой Минюст считает обращение с жалобой в адвокатскую палату более эффективным способом защиты прав, чем обращение в суд? Потому что его прогноз результата рассмотрения дела говорит, что благоприятный для него результат более и скорее достижим в палате, чем в суде. Это ненормально. Уже одно это обстоятельство свидетельствует об эрозии независимости в органах адвокатского самоуправления – или о стремлении инициировать эту эрозию.

Кстати, о разнице между жалобой и представлением. Практикующие адвокаты знают, что эти понятия тождественны. Стороны в процессе имеют право обжаловать судебные акты. Закон предъявляет одинаковые требования к форме и содержанию жалобы и представления. То есть их правовая природа тождественна.

Отказом в удовлетворении ходатайства об обязанности совета применить к спору примирительные процедуры совет лишил возможности примириться не только Беньяша, но и Минюст. И по какому основанию? По наиболее беспомощному и неправовому основанию – выдуманному различию между жалобой и представлением. Это сильно искажает и смысл закона, и принципы деятельности адвокатуры.

Часть 4 статьи 24 Кодекса профессиональной этики адвоката гласит, что совет при разбирательстве не вправе выходить за пределы представления. Квалификационная комиссия допустила грубую ошибку, взяв на себя труд самостоятельно выискивать в текстах адвоката Беньяша слова и выражения, которые могли бы не понравиться краснодарскому управлению Минюста.

Вспомним, что в представлении никаких обвинений нет. Вспомним об этом на фоне части 4 статьи 24 КПЭА: при разбирательстве совет «не вправе выходить за пределы представления». В представлении же есть только требование. Этого недостаточно для принятия решения по такому важному вопросу, как право адвоката на профессию, а также право на свободу выражения мнения.

Наконец, квалификационной комиссией не установлена связь – не формальная, бейджик адвоката-«иноагента» – а фактическая связь между постами и профессиональной деятельностью адвоката Беньяша. То есть [не установлено] нарушение правил профессионального поведения этим адвокатом. Указание через дефис [статуса] адвоката-«иноагента» в личном блоге было призвано лишь обратить внимание на абсурдность такого словосочетания. Адвокат не должен признаваться «иноагентом». Это превращает его профессиональную деятельность в ад. Именно на перспективу этого ада так резко отреагировал адвокат Беньяш. Это надо принимать во внимание при принятии решения по его дисциплинарному производству.

Михаил Беньяш

Подопытный адвокат

Михаил Беньяш – об «иноагентских» ограничениях для работы защитника в России

В связи с этим делом не может не вспомниться судьба белорусской адвокатуры, в которой выжигается всё живое и мыслящее. Но кроме сочувствия белорусской адвокатуре как таковой важно помнить, что её выхолащивание отражается на способности граждан защитить свои права.

К адвокатской деятельности Михаила Беньяша нет претензий. Напротив, есть много благодарных доверителей. Сейчас в производстве Беньяша тоже находится несколько важных дел, на кону стоят права многих граждан, доверивших ему свою защиту. Вправе ли корпорация лишать этих граждан защиты, ссылаясь на невнятные, небрежно сформулированные обвинения Минюста в оскорблении неизвестных лиц?

Непродуманное решение по делу Беньяша поставит в неловкое положение другие региональные палаты. В случае лишения Беньяша статуса – что делать белгородской палате? В которой вице-президент [Борис Золотухин] (по данным сайта АП БО, Борис Золотухин не вице-президент, а член совета АП Белгородской области - «АУ»), в отличие от Беньяша, публично матерится (в опубликованных скриншотах редакция «Улицы» не нашла матерные слова, только оскорбления – «Улица») в отношении конкретных лиц – а cовет не находит оснований*** для дисциплинарного производства. Ведь ФПА выступает за единообразие дисциплинарной практики. Что же [тогда] делать? Фактически негативное решение по адвокату Беньяшу будет означать необходимость пересмотра и белгородского дела. Не думаю, что советы палат Краснодарского края и ФПА в этом заинтересованы. Ведь это и называлось бы скандализацией адвокатуры.

Михаил Михайлович Беньяш – известный адвокат. Он стал таким ещё до настоящего дисциплинарного производства благодаря своим профессиональным качествам, а также благодаря своей активной гражданской позиции. В данном случае его судьи в корпорации, как и лица, ответственные за принятие окончательного решения по дисциплинарному делу, приобретут известность уже после его рассмотрения. Это дело станет предметом оценки для всех адвокатских корпораций, объединений и ассоциаций, членом которых является ФПА.

По позапрошлому веку нам известно понятие гражданской казни – лишения прав состояния. По аналогии мы можем говорить о риске совершения профессиональной казни адвоката – [путём] лишения его права на занятие профессиональной деятельностью, в которой Беньяш показал себя с наилучшей стороны. Создание такого прецедента для адвокатуры будет очевидно не полезно.

Во время наблюдения за уважаемыми членами совета можно было увидеть, как один коллега дремал. Как коллега справа отнёсся с большим интересом к содержимому своего телефона. Как коллега слева пытался заниматься вещами, которые прямо не относятся к предмету настоящего рассмотрения. Многие члены совета скучали. На этом фоне мне пришли на память слова известной песни Юлия Кима «Адвокатский вальс»:

...Серьёзные взрослые судьи,
Седины, морщины, семья...
Какие же это орудья?
Такие же люди, как я!

Ведь правда моя очевидна,
Ведь белые нитки видать!
Ведь людям должно же быть стыдно,
Таких же людей не понять!..

Ещё недавно в страшном сне нам с вами не могло привидеться, что эта песня способна отражать внутрикорпоративные отношения. Отражать реалии дисциплинарного производства в отношении адвоката. Но пока это ещё не стало мрачными реалиями, и от нас с вами зависит, станут ли они таковыми.

Уважаемая [президент АП Краснодарского края] Светлана Владимировна [Васильева]! Здесь присутствует ваш брат, уважаемый Андрей Владимирович [Чехов]. До вас ваш брат был президентом адвокатской палаты Краснодарского края. До вашего брата пост занимал ваш отец [Владимир Чехов]. Сейчас они члены совета. Уважая лично вас и их, я критически отношусь к предположению, что среди четырёх с половиной тысяч адвокатов края на протяжении 30 лет не находится ни одного более талантливого и подходящего адвоката для руководства палатой, чем представители одной семьи. Вы являетесь наследницей не только адвокатских, но и семейных традиций в управлении адвокатурой. Возможно предположить, что ценя должность, которая вам в известном смысле досталась по наследству – за братом и родителем – вы можете быть несвободны от воли регуляторов в своих решениях. Опровергнуть это разумное сомнение можно только одним способом – приняв справедливое решение по делу.

Поэтому очень прошу вас, уважаемые судьи, уважаемые коллеги, уважаемый президент, уважаемые члены совета, прекратить дисциплинарное производство в отношении адвоката Михаила Михайловича Беньяша – по любому из оснований, предусмотренных статьёй 25 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Спасибо, уважаемые коллеги, у меня всё.