Экспертиза как единственное доказательство
Адвокатам по «делу Аэрофлота» предъявили окончательное обвинение
Следствие предъявило фигурантам одного из известных дел о криминализации адвокатского гонорара обвинение в окончательной редакции. Как убедилась «Улица», текст соответствующего постановления по «делу Аэрофлота» не содержит ссылок на доказательства – а имеющаяся в материалах дела экспертиза, по словам защиты, «не выдерживает критики». Несмотря на это, следствие готовится передать дело в суд. Причём защитники утверждают, что сотрудники СК пытаются ознакомить их с делом в обход закона, чтобы успеть сделать это до истечения предельного срока стражи – ведь в противном случае через месяц подсудимых придётся отпустить.
С егодня СКР сообщил, что следствие по «делу Аэрофлота» завершило расследование и готовится к передаче дела в суд. «Улица» обратилась к защитникам, чтобы получить постановление о привлечении в качестве обвиняемых – и проанализировать его.
Напомним, в начале октября 2019 года Басманный суд Москвы отправил под стражу заместителя гендиректора по правовым и имущественным вопросам ПАО «Аэрофлот» Владимира Александрова, бывшего руководителя юридического департамента компании Татьяну Давыдову, а также адвокатов КА «Консорс» Александра Сливко и Дину Кибец. Они обвиняются в хищении денежных средств у авиаперевозчика путём мошенничества, совершённого в особо крупном размере организованной группой (ч. 4 ст. 159 УК). По первоначальной версии следствия, фигуранты дела похитили у авиакомпании 250 миллионов рублей, заключив четыре договора на оказание юридических услуг, исполнением которых якобы занимались юристы «Аэрофлота». Защита настаивает, что адвокаты эффективно отстаивали интересы авиакомпании, сохранив для неё, по последним подсчетам, около 30 миллиардов рублей. По их мнению, следствие считает хищением обычную адвокатскую деятельность. Единственным потерпевшим по делу долгое время был «Аэрофлот». Но авиакомпания последовательно заявляет, что не обладает данными об ущербе, а на заседаниях по мере пресечения не поддерживает ходатайства следствия о страже для фигурантов дела. Защита обвиняемых полагает, что такая позиция «Аэрофлота» не устраивала следствие – и именно по этой причине в марте 2020 года в деле появился новый потерпевший – столичное управление Росимущества, владеющее 51,17% акций «Аэрофлота». В начале августа стало известно о ещё одном потенциальном потерпевшем – адвокате Владимире Сафонове, который владеет 100 акциями авиаперевозчика. Адвокаты не знают, признан ли он потерпевшим – следствие запрос «АУ» по этому поводу проигнорировало.
Постановления о привлечении в качестве обвиняемого адвокатов Кибец и Сливко (есть у «АУ») практически идентичны. Более того, эти документы не содержат информации, которая аргументировала бы изначальное обвинение – в них нет ссылок на какие-либо доказательства следственной версии.
Следствие посчитало хищением весь гонорар
Следствие в постановлениях напоминает, что 51,17% акций ПАО «Аэрофлот» принадлежит государству — а далее описывает карьеру и обязанности первого фигуранта дела, Владимира Александрова. В августе 2015 года он был назначен директором юрдепартамента авиакомпании. Согласно внутренним положениям, Александров занимался правовой защитой интересов компании и в рамках этой работы имел право привлекать внешних юридических консультантов. 1 июля 2016 года он стал заместителем гендиректора «Аэрофлота» по правовым и имущественным вопросам. На этой должности он также имел право заключать договоры с физическими лицами на выполнение работ – а также выдавать доверенности адвокатам, представляющим интересы авиакомпании.
Вторая фигурантка, Татьяна Давыдова, в октябре 2015 года стала в «Аэрофлоте» начальником отдела взаимодействия с органами государственной власти, в июле 2016-го – замдиректора юрдепартамента, а с марта 2017-го – уже директором. По должности она руководила работой юрдепартамента, формировала его бюджет и взаимодействовала с внешними консультантами. «Таким образом, – делает вывод следствие, – [они] располагали организационно-распорядительными полномочиями в ПАО “Аэрофлот”».
Обвиняемые Дина Кибец и Александр Сливко в то же время были адвокатами в КА «Ваш адвокатский партнёр», которая в 2018 году была переименована в КАМО «Консорс». Председателем коллегии был Сливко.
Следствие считает, что с августа 2015 по декабрь 2016 Александров, Давыдова, Кибец и Сливко «вступили в преступный сговор и объединились в организованную группу с целью хищения в особо крупном размере денежных средств ПАО “Аэрофлот”, находящихся на расчётных счетах указанной организации и предусмотренных на выплату вознаграждения исполнителям по возмездным договорам оказания юридических услуг, путём обмана и злоупотребления доверием, с использованием Александровым и Давыдовой своих служебных положений». «Устойчивой» группой якобы руководил Александров, он инициировал заключение договоров с Кибец, адвокат Сливко готовил акты выполненных работ, а Давыдова их подписывала.
Далее в постановлении указан список заключённых между «Аэрофлотом» и Диной Кибец договоров, которые охватывают период с января 2016-го по июль 2017-го. Сотрудники СК признают, что авиакомпания по действующему на тот момент законодательству о закупках имела право заключать договоры с адвокатом в упрощённом порядке, без проведения конкурсных процедур, как у единственного поставщика. Но при этом следствие считает, что почасовая стоимость юридических услуг во всех этих договорах была завышена, а пункт о возможности привлекать третьих лиц был включён для «искусственного увеличения объёма работ». На самом деле, уверено следствие, всю работу предполагалось выполнять силами инхаус-юристов. Участие Кибец и Сливко в делах, по мнению следствия, было вызвано лишь одной целью – «созданием видимости исполнения обязательств» по договорам. В документе также указаны дела, которые, по мнению следствия, «не представляли сложности», поскольку это были споры с дочерними юридическими лицами «Аэрофлота», позиция которых соответствовала интересам ПАО – «что гарантировало положительный исход дела для последнего». Более того, вся работа по этим делам якобы выполнялась штатными сотрудниками. В постановлении перечислено около 25 споров, в числе которых дела о банкротстве, о признании недействительными приказов госорганов и уголовные дела.
Следствие посчитало гонорары, полученные адвокатами по договорам с 2016-й по 2017-й годы, – получилось около 250 млн рублей. Вся эта сумма и была вменена фигурантам дела в качестве размера хищения. По мнению сотрудников СК, обвиняемые перечислили эти деньги на счета «подконтрольной» им коллегии, а затем использовали их «по своему усмотрению». Таким образом, утверждается в постановлениях, адвокаты Сливко и Кибец совершили мошенничество в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК).
«Заключение экспертов, которое не выдерживает критики»
«Улица» попросила защиту прокомментировать отсутствие в постановлениях ссылок на какие-либо доказательства. Адвокат Сергей Смирнов, представляющий интересы Дины Кибец, объяснил, что они должны будут появиться в обвинительном заключении. Впрочем, он не удержался и отметил, что «нет в этом деле вообще никаких доказательств». С ним согласен и Денис Кобелев, защитник Александра Сливко: «Данное обвинение базируется лишь на заключении экспертов, которое не выдерживает критики». В распоряжении редакции есть комплексная финансово-экономическая экспертиза на 250 страниц – «Улица» только кратко перескажет её суть. Адвокаты пока отказались комментировать экспертизу – объяснив, что все аргументы представят уже в процессе, «если дело всё же дойдёт до суда».
В документе, в частности, делается акцент на том, что «Аэрофлот» заключал соглашение с Кибец, а не с её коллегией. Это, по мнению экспертов, позволило осуществить закупку по «упрощённому сценарию». Кроме того, они заявили, что в юрдепартаменте авиакомпании было около 48 сотрудников, поэтому у «Аэрофлота» были возможности «для выполнения работы собственными силами».
Эксперты признали, что по договору юридические услуги могли оказывать и другие члены коллегии адвокатов. Однако в экспертизе содержатся выдержки из допросов свидетелей, которые также работали над делами «Аэрофлота» – и среди них не только адвокаты, но и юристы (по словам Смирнова, это были помощники Кибец, которым она поручала ведение отдельных действий и полностью контролировала процесс – «Улица»). По их показаниям, дела им поручала Кибец, а гонорары за выполненную работу перечисляли Кибец и Сливко: они же компенсировали расходы на многочисленные командировки. «Фактически работу по договорам выполняли третьи лица, в том числе не имевшие статус адвокатов», – отмечается в экспертизе. Далее в документе сравнивается бюджет юрдепартамента авиакомпании и сумма перечисленных адвокатской коллегии средств – в 2016-м и 2017-м годах коллегия получала примерно столько же, сколько весь юрдепартамент.
Чтобы понять, привлекают ли компании с госучастием внешних юристов, эксперты проанализировали 15 таких организаций – выяснилось, что в 11 из них такая практика есть. Также в документе сделана попытка сравнить цену, которую за свою работу брала коллегия адвокатов, со среднерыночной стоимостью юридических услуг. По сведениям экспертов, КА «Ваш адвокатский партнёр» получала по договорам фиксированную плату – от 5 до 30 млн рублей, иногда гонорар определялся, исходя из почасовой ставки – она варьировалась от 350 до 400 евро в час.
Чтобы определить среднерыночную стоимость, эксперты в частности использовали данные из публикаций издания Legal.Report, портала «Праворуб» и исследования ФПА и Экспертной группы Veta (ранее «Улица» подробно рассказывала о нем). Интересно, что расценки, которые приводятся в экспертизе, скорее подтверждают адекватность платы, которую брали за свои услуги адвокаты коллегии. Почасовая ставка варьируется от 200 до 700 евро, фиксированная плата (непонятно, за дело или за комплексное сопровождение) – от 500 тысяч до 12 млн рублей.
Несмотря на это, эксперты пришли к выводу, что средняя стоимость юридических услуг за представление интересов заказчика в ходе всего процесса находится в диапазоне от 32 до 340 тысяч рублей, а почасовая ставка – от 2,5 до 18 тысяч рублей. Из этого авторы экспертизы сделали вывод, что цены договоров «Аэрофлота» с коллегией адвокатов «не соответствуют рыночным».
Интересно, что руководитель Veta Илья Жарский проанализировал первоначальную экспертизу по делу «Аэрофлота», которая не сильно отличается по выводам с итоговой. По его мнению, она «не просто с ошибочным результатом, а в принципе не соответствует нормативным требованиям оценочного законодательства и сделана, как говорится, “на коленке”». Он представил обстоятельный анализ работы экспертов в своём блоге на Zakon.ru (часть 1, часть 2). По мнению Жарского, рыночная ставка адвоката по представлению интересов «Аэрофлота» в государственных арбитражных судах по крупным спорам лежит в диапазоне 355–723 евро. «Я не утверждаю, что это точный окончательный результат при оценке конкретного договора по конкретному уголовному делу, по сути это просто прикидка на основе правильного анализа рынка, – отметил он. – Но то, что результат проанализированной экспертизы, составляющий 3 600 рублей в час, даже близко не соответствует действительности и отличается от реальной рыночной стоимости как минимум в несколько раз, я уверен на 100%».
Жарский также прокомментировал «пугающий тезис» о том, что «Аэрофлоту» не требовались внешние юристы. «Есть множество различных исследований и статей про работу консультантов на корпоративных заказчиков и обоснование, зачем это нужно, – отметил эксперт. – Множество крупных компаний и госкорпораций на регулярной основе привлекают и нанимают внешних адвокатов и юристов для сопровождения судебных споров, имея при этом корпоративный юридический отдел, доказывая экономическую целесообразность такого решения».
Отметим также, что несмотря на совместное исследование с Veta, ФПА в начале этого года заявила, что оценка «рыночной стоимости» юридических услуг лишена как практического смысла, так и правового значения. Палата настаивает на невозможности подобной оценки в принципе, поскольку «ценообразование на рынке юридической помощи является многофакторным, но при этом сугубо индивидуальным, в том числе и субъективным, учитывающим роль личности, оказывающей юридические услуги». Вице-президент ФПА Михаил Толчеев подчеркнул, что изучение среднерыночной стоимости представляет собой «лишь статистический инструментарий», не охватывающий весь спектр договорённостей об оплате. «И уж тем более результаты исследования не могут быть использованы в качестве разного рода упрёков в необоснованности добровольно согласованной участниками соглашения стоимости юридической помощи», – сказал вице-президент ФПА.
В заключении также говорится, что у экспертов нет оснований считать, что адвокаты не выполнили услуги по договорам с «Аэрофлотом». При этом в экспертизе отсутствует расчёт «экономической эффективности» работы адвокатов для авиакомпании. На просьбу следствия «рассчитать финансовый результат от реализации договоров» эксперты назвали сумму поступивших на счета адвокатов средств от «Аэрофлота», то есть 250 млн руб.
«“Дело Аэрофлота” касается не только адвокатов»
Адвокат Сергей Смирнов, защищающий Дину Кибец, заявил «Улице», что ему сложно дополнительно комментировать работу следствия, которое за год так ничего нового и не предъявило. Напомним, ранее Смирнов подробно объяснял «Улице» позицию защиты.
В частности, он признавал, что в судах вместе с внешними адвокатами могли присутствовать инхаус-юристы: «Во-первых, руководство предприятия должно знать о ходе дела от своего сотрудника – ты всё-таки внешний консультант. Во-вторых, для подстраховки. Вдруг ты застрянешь в пробке, сломаешь ногу и т. д. Чтобы не получилось так, что в конкретном споре вообще никто не пришёл. В-третьих, так просто принято – это сложившаяся традиция». Между тем он утверждал, что никто из штатных юристов не был таким серьёзным экспертом в банкротном праве, как Кибец. «Поэтому они [инхаус-юристы], конечно, согласовывали её документы, но формально», – пояснял адвокат.
Говоря о цене, Смирнов утверждал, что «Аэрофлот» и Кибец всегда договаривались о стоимости юридических услуг «на берегу». «Единственное, были две системы оплаты. В каких-то случаях они брали почасовку – 350 евро в час (что, кстати, для серьёзных московских юридических компаний совершенно обычная цена). В других случаях брали конкретный гонорар за конкретный спор – например, могли оценить сопровождение серьёзного арбитражного спора в 7 млн рублей», – дополнил он. Адвокат настаивал, что споры, по которым работала его подзащитная, нельзя назвать простыми: их не могли вести штатные юристы, потому что не обладали нужной специализацией. «“Аэрофлот” – большая компания, за годы они банкротили “Оренбургские авиалинии”, “Трансаэро”, “Донавиа” и т. д. Это была сложная история. Любое банкротство – это долгий и сложный процесс с кучей обособленных споров, – пояснял он. – Но Кибец брала абсолютно адекватные по московским меркам деньги за сложную работу с высоким уровнем ответственности. Одно дело – судиться по делу, сумма спора в котором миллион рублей, другое дело – когда сумма спора составляет миллиард рублей. Это другой уровень. Человек не спит ночами, роет практику, продумывает каждую мелочь».
Кроме того, Смирнов обращал особое внимание на экономический эффект работы Кибец на «Аэрофлот». По последним подсчётам, он составил около 30 миллиардов рублей. «Это то количество денег, которое было либо напрямую отсужено, либо не было потеряно благодаря её работе. Должностные лица компании “Аэрофлот” – которая, напомню, признана потерпевшей – эту сумму подтверждают. И её невозможно скрыть: это хозяйственные споры, поэтому все документы по ним есть в КАД “Арбитр” в общем доступе», – рассказывал он.
Комментируя окончательное обвинение, Смирнов также остановился на абсурдности вменённой суммы хищения. «Я бы понял извращённую логику следствия про завышенный гонорар, если бы за размер хищения бралась не вся полученная сумма, а лишь её завышенная часть, – объяснил он. – А у них получается, что сумма завышена, но работы были частично выполнены – и несмотря на это украденными всё равно считаются все деньги. Как это можно понять?» Покритиковав логику следствия, Смирнов всё же вернулся к базовой позиции защиты: «Если услуги были оказаны по завышенной цене, то вопросы должны быть к заказчикам, а не к исполнителям-адвокатам. Принцип свободы договора пока, слава тебе господи, ещё никто не отменил».
Адвокат Денис Кобелев также считает расчёт суммы хищения, использованный следствием, нелогичным: «Вменяется вся полученная адвокатами сумма, и при этом не учитывается достигнутый ими для авиакомпании экономический эффект». Ещё одним проявлением нелогичности Кобелев считает взятый следствием «преступный период» – с 2016-го по 2018 год: «Но “Аэрофлот” работал с адвокатами в рамках этих договоров с 2016 года и до момента задержания 1 октября 2019 года. А следствие считает, что после января 2018 работа по тем же договорам с теми же адвокатами и по тем же арбитражным и уголовным делам не была криминальной». По словам Кобелева, следователи отказываются объяснять эту несостыковку.
Адвокат отметил ещё одно прямое игнорирование следствием обстоятельств дела. «Исходя из позиции следствия и вменённого ущерба предполагается, что защиту по уголовным делам также должны были осуществлять сотрудники юридического департамента ПАО “Аэрофлот”, – пояснил он. – Но это в корне противоречит действующему законодательству. В качестве защитников могут участвовать только адвокаты».
Адвокат Сергей Смирнов (защитник Дины Кибец)«Дело Аэрофлота» касается не только адвокатов. Оно касается и всех глав юридических департаментов тех компаний, которые привлекают внешних юристов и адвокатов. Если можно за заключение обычного гражданско-правового договора по оказанию юридических услуг взять и всех посадить, то что у нас завтра начнётся? У нас завтра все юристы должны будут стройными шагами пойти в СИЗО – и адвокаты, и все главы юрдепартаментов, которые с ними сотрудничают.
По мнению Смирнова, позиция обвинения «абсолютно нелогична и внутренне абсолютно противоречива». «Такое ощущение, что они вообще не думают о том, как это будет выглядеть для публики. Потому что процесс, я надеюсь, будет открытым. И мы настроены придать ему максимальную гласность», – отметил он.
«У них какой-то другой УПК»
По мнению защитников, за год следствие не смогло собрать доказательств по делу – но делает всё, чтобы отправить его в суд. Между тем фигуранты находятся под стражей с октября прошлого года. 27 августа Басманный суд Москвы вновь продлил им меру пресечения – теперь до 1 октября. Это дата окончания предельного срока содержания под стражей обвиняемых на время предварительного следствия. Обвиняемые и их адвокаты уже должны были приступить к ознакомлению с материалами дела – в противном случае 30 сентября их придётся отпустить из СИЗО.
По словам адвокатов, следствие, пытаясь вовремя закончить все необходимые процессуальные действия, идёт на прямое нарушение УПК. «Мы до сих пор не понимаем, на какой стадии процесса мы сейчас находимся. Во время заседания по продлению меры пресечения 27 августа представитель потерпевшего заявил, что он знакомится с материалами уголовного дела в порядке, установленном ст. 216 УПК. Это означает, что пока он не закончит, следствие не может приступить к ознакомлению обвиняемых и их защитников в порядке ст. 217. Уголовный процесс – линейный; стадия следует за стадией. Но мы узнали, что следствие решило проигнорировать это базовое процессуальное правило – и начало одновременно с потерпевшими знакомить с делом наших подзащитных», – рассказал Смирнов. По его словам, сам он ещё не получил соответствующее уведомление. При этом следователь явился к его подзащитной Дине Кибец в изолятор и попытался принудительно начать знакомить её с делом. Но она отказалась делать это в отсутствие своих защитников. «После этого он буквально начал ей его читать и снимать весь процесс на камеру. Она в это время ходила вокруг него, закрыв уши пальцами, – и призывала начать, наконец, соблюдать её права и выполнять требования закона, – сообщил Смирнов. – Вот до такого цирка доходит следствие по этому уголовному делу. Это реально какой-то сюрреализм».
О похожей ситуации «Улице» рассказал и Денис Кобелев. По его словам, 20 августа его и подзащитного Александра Сливко уведомили об окончании предварительного расследования. Но по какой-то причине после окончания рабочего дня 25 августа следователь попросил его проехать с ним в СИЗО к подзащитному и повторить это следственное действие. Кобелев отказался, напомнив, что изолятор уже закрыт, – и сообщил, что в поездке нет надобности, поскольку они со Сливко уже уведомлены. «Но следователь сказал, что если я не поеду, то он пригласит адвоката по назначению, с которым и проведёт повторное уведомление, – рассказал адвокат. – Я сказал, что готов на следующий день в рабочее время прибыть в СИЗО для участия в следственных действиях, тем более что они не относились к числу неотложных». Однако через некоторое время мне позвонила адвокат по назначению и рассказала, что её привели в медчасть СИЗО. Там находился мой доверитель с давлением 200 на 130, которого следователь пытался заставить подписать протокол об окончании следственных действий». Коллега по назначению сообщила Кобелеву, что указала на состояние обвиняемого и тот факт, что у него есть защитник по соглашению. После чего она отказалась участвовать в следственных действиях и примерно в 21:15 ушла. По словам Кобелева, следователь фиксировал всё происходящее на камеру. Адвокат считает, что действия следователя можно объяснить лишь тем, что после первого уведомления об окончании предварительного следствия сотрудники СК проводили ещё какие-то следственные действия, – по этой причине им и понадобилось повторное уведомление.
Через два часа после случившегося в СИЗО следователь прислал Кобелеву уведомление о том, что он может начать знакомиться с делом. На слова адвоката о том, что он сможет приступить к этому только после потерпевших, следователь уверенно сообщил, что «там уже ознакомились». «То есть хватило буквально двух часов, чтобы ознакомить их более чем с 70 томами, – сыронизировал Кобелев. – Впрочем, 27 августа в суде по продлению меры пресечения выяснилось, что потерпевшие ознакомление с делом не окончили». Тем не менее пресс-служба СКР сообщила, что «участники уголовного судопроизводства и их защитники приступили к процедуре ознакомления с материалами уголовного дела».
Адвокаты заявили «Улице», что шокированы уровнем произвола со стороны следствия и собираются жаловаться на действия сотрудников СК генеральному прокурору и председателю Следственного комитета. «Такое ощущение, что у них какой-то другой УПК, недоступный адвокатам»,– посетовал Смирнов.