Миноритарный адвокат

В одном из громких дел о криминализации адвокатского гонорара произошёл неожиданный поворот. Адвокат Владимир Сафонов – миноритарный акционер «Аэрофлота» – подал заявление о признании его потерпевшим в результате хищений у авиаперевозчика. При этом следствие утверждает, что средства были украдены путем «завышения» стоимости юридических услуг, оказанных компании; среди обвиняемых – адвокаты Дина Кибец и Александр Сливко. «Улица» спросила у Сафонова, что означают его действия – и узнала мнение защиты о перспективах появления нового потерпевшего.

А двокат Владимир Сафонов может стать новым потерпевшим в «деле Аэрофлота», в рамках которого его коллег – Дину Кибец и Александр Сливко – обвиняют в завышении гонорара. Об этом на прошлой неделе сообщил «Коммерсантъ», указав, что Сафонов владеет 100 акциями авиаперевозчика. Адвокат подтвердил «Улице» факт подачи заявления о признании его потерпевшим, но был недоволен упоминанием его статуса: «Я действую не как адвокат, а как гражданин». На вопрос «Улицы», не сложно ли психологически входить в качестве потерпевшего в дело, в рамках которого в хищениях обвиняются его коллеги – и которое в адвокатской среде считается преследованием за обычную адвокатскую деятельность, – Сафонов ответил: «Мне не сложно». Чтобы понять, каким теперь может быть дальнейшее развитие событий, необходимо вспомнить подробности дела – и особенно историю появления в нём других потерпевших.

В начале октября 2019 года Басманный суд Москвы отправил под стражу заместителя гендиректора по правовым и имущественным вопросам ПАО «Аэрофлот» Владимира Александрова, бывшего руководителя юридического департамента компании Татьяну Давыдову, а также адвокатов КА «Консорс» Александра Сливко и Дину Кибец. Они обвиняются в хищении денежных средств у авиаперевозчика путём мошенничества, совершённого в особо крупном размере организованной группой (ч. 4 ст. 159 УК). По первоначальной версии следствия, фигуранты дела похитили у авиакомпании 250 миллионов рублей, заключив четыре договора на оказание юридических услуг – а их исполнением якобы занимались юристы «Аэрофлота». Защита настаивает, что адвокаты эффективно отстаивали интересы авиакомпании, сохранив для неё, по последним подсчетам, около 30 миллиардов рублей. По их мнению, следствие считает хищением обычную адвокатскую деятельность.

Единственным потерпевшим по делу долгое время был «Аэрофлот». Но авиакомпания последовательно заявляет, что не обладает данными об ущербе, а на заседаниях по мере пресечения не поддерживает ходатайства следствия о страже для фигурантов дела. Защита обвиняемых полагает, что такая позиция «Аэрофлота» не устраивала следствие. «Потерпевший отказывается признавать ущерб, поскольку действиями фигурантов дела какого-либо вреда авиаперевозчику причинено не было. Таким образом, под угрозой оказался состав инкриминируемого преступления», – пояснил «Улице» Денис Кобелев, защищающий адвоката Александра Сливко. Именно по этой причине, считает защита, в марте 2020 года в деле появился новый потерпевший – столичное управление Росимущества, владеющее 51,17% акций «Аэрофлота». В заявлении ведомства о предъявлении гражданского иска говорится, что действия фигурантов дела якобы причинили авиакомпании имущественный вред в 283,3 млн руб. А поскольку Росимуществу принадлежит 51,17% акций «Аэрофлота», то вред, причинённый государству, ведомство оценило в 144,9 млн руб. Оно попросило взыскать эти деньги с фигурантов уголовного дела, а также принять обеспечительные меры, то есть наложить арест на их имущество.

Денис Кобелев заявил в беседе с «Улицей», что Росимущество не может иметь статус потерпевшей стороны. «В соответствии с законом потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинён физический, имущественный, моральный вред – а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. Какой вред имуществу или деловой репутации Росимущества может быть причинён действиями адвокатов, представляющих интересы ПАО “Аэрофлот”? Это просто абсурд», – возмутился он. С ним согласилась адвокат Мария Корчагина, защищающая заместителя гендиректора по правовым и имущественным вопросам ПАО «Аэрофлот» Владимира Александрова. «Росимущество и никакой иной акционер не обладает правом собственности, владения и распоряжения в отношении имущества компании “Аэрофлот” – и не имеет по закону права заявлять иск в интересах третьего лица», – пояснила она.

Несмотря на то, что все адвокаты обвиняемых считают решение следователя незаконным, никто из них не удивился возможному появлению нового потерпевшего – миноритарного акционера. «Нам непонятно, по каким причинам Росимущество допущено в качестве потерпевшего по уголовному делу – подчеркнула Корчагина. – Но поскольку один акционер незаконно уже признан потерпевшим, не вызовет удивления повторение подобного в отношении иных акционеров. Их количество исчисляется тысячами». С ней согласился Денис Кобелев: «После того как СК России признал потерпевшим Росимущество… у всех других акционеров общества автоматически возникло подобное право. Иначе почему у одних акционеров такое право есть, а другие его могут быть лишены?»

Адвокат Владимир Сафонов сообщил «Улице», что пока не признан потерпевшим. Он не стал комментировать позицию защиты обвиняемых, утверждающих о незаконности действия следователя. «Я ничего здесь сказать не могу. Я ещё не разобрался сам в ситуации, – сказал он. – [Я подал заявление] для того чтобы разобраться. Я не знаю, как буду дальше действовать. Может быть, я откажусь».

По информации, которая есть у адвоката Сергея Смирнова, следователь игнорирует нового потерпевшего. «[Его появление] нехорошо для следствия, потому что любой потерпевший обладает целым набором процессуальных прав. Его необходимо ознакомить с кучей процессуальных документов, со всеми постановлениями о назначении экспертиз… то есть это огромное количество времени, – заявил он. – Когда у них есть представитель Росимущества, который по щелчку пальцев подписывает любые документы, и, собственно говоря, ничем не интересуется – это одно. А если у них будет бесконечное количество потерпевших, то в отношении каждого нужно будет произвести целый набор процессуальных действий. Это огромная и практически нереальная для выполнения работа». По мнению Смирнова, «изначально безумное» решение признать Росимущество потерпевшей стороной в итоге обернулось против самого следствия: «Они заложили сами себе мину замедленного действия. Как, признав одного акционера потерпевшим, они теперь будут отказывать другим в этом, я не понимаю. Процессуальный статус не зависит от количества акций». Впрочем, Денис Кобелев считает, что следствие может обернуть в свою пользу появление большого числа потенциальных потерпевших: «Нельзя исключить и такой вариант развития событий, когда следователь инициативно сможет приглашать своих знакомых, являющихся акционерами “Аэрофлота”, поучаствовать в уголовном деле в качестве потерпевших – и выступить на стороне обвинения, дабы дело окончательно не развалилось».

Интересно, что защиту обвиняемых не смутил адвокатский статус потенциального потерпевшего. «А что такого? Адвокат – обычное лицо, которое имеет право владеть акциями», – подчеркнул Сергей Смирнов. Но затем адвокат добавил: «Я же не знаю, из каких соображений он это делает. Я вполне допускаю, что он таким образом даже хочет помочь, понимая, что доставляет этим самым следствию определённые неудобства. Думаю, он прекрасно понимает, что перспектива получения каких-либо денег у таких потерпевших равна нулю. Очевидно, что гражданский иск в пользу акционера не будет удовлетворён никогда в жизни, даже учитывая реалии наших нынешних судов. Просто потому что для этого нужно не только уголовное право сломать, но и гражданское. Ведь “Аэрофлот” абсолютно самостоятельная компания, обладающая своей правосубъектностью. В случае, если какой-то вред может быть причинён, то только “Аэрофлоту”».

Защита, по словам адвокатов, не раз указывала суду на абсурдность решения следователей. «Этот вопрос поднимался во время заседаний о продлении меры пресечения. После признания Росимущества в качестве потерпевшего все защитники на каждом заседании в унисон твердят о незаконности этого решения», – рассказал Денис Кобелев. По словам Марии Корчагиной, защита говорила об этом и в процессах по обжалованию постановления о наложении ареста на имущество обвиняемых. Но суд не воспринял эти доводы – впрочем, как и следствие. Адвокат Кобелев рассказал «Улице», что решение следователя не удалось оспорить и в порядке ст. 124 УПК. «Следствие отказало со ссылкой на ст. 38 УПК, согласно которой следователь самостоятельно направляет ход расследования», – рассказал он, отметив, что это решение противоречит позиции Конституционного Суда, согласно которой следователь так же должен выполнять весь комплекс мер «по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве».

На прошлой неделе «Улица» оправила запрос в пресс-службу СКР, чтобы узнать, по какой причине Сафонов всё ещё не признан потерпевшими. Также «АУ» попросила назвать число акционеров, выразивших желание получить такой статус. Однако редакция до сих пор не получила ответ на своё письмо.

Тем временем фигуранты дела до сих пор находятся под стражей. На прошлой неделе стало известно, что камера Татьяны Давыдовой переведена на карантинный режим. Накануне другие обвиняемые провели с ней в зале суда около четырёх часов в одном «аквариуме» – им вновь продлевали стражу. Адвокаты сообщили «Улице», что опасаются за здоровье своих подзащитных и будут просить администрации изоляторов проверить доверителей на коронавирусную инфекцию и «закрыть» на карантин.