«Это вопиющий акт агрессии»

Ставропольский адвокат Максим Спасибов по просьбе доверителя приехал на обыск в его офис. Полицейские оказались этому не рады: защитника не просто вытолкали на лестницу, но и ударили. Адвокат требует возбудить уголовное дело, СК пока ведёт проверку. Максим Спасибов рассказал «Улице» подробности инцидента – и поделился своими надеждами на «реакцию системы».

«Адвокат тут не нужен»

– Расскажите об инциденте 2 сентября. С чего всё началось?

– У меня был заключён договор с одной организацией. И вот рано утром 2 сентября они попросили о помощи – их посетили силовики. Когда я приехал, то увидел у входа мужчину в штатском. Он небрежно поинтересовался, кто я такой – а я попросил, чтобы это он сначала представился. Оказалось, майор полиции Мурат Каркмазов. Хорошо, я предъявил удостоверение адвоката, и мы вместе поднялись на второй этаж, к офису.

Там нас встретил следователь: он сказал, что проводит обыск по уголовному делу. Я выписал ордер на представление интересов руководителя организации, предъявил следователю удостоверение и спросил: допускает ли он меня к участию в проведении обыска? Он допустил и предъявил постановление о следственном действии. Я начал знакомиться с документом, но тут у Каркмазова резко поменялось настроение. Он стал весьма недружелюбно интересоваться – мол, почему адвокат здесь присутствует, если нет доверителя? Его поддержал коллега-полицейский.

К тому моменту мы уже созвонились с доверителем. Я спокойно ответил, что нужный им человек уже едет в офис, осталось 10–15 минут. И они смогут задать ему все вопросы. Но Каркмазов с коллегой стали указывать следователю, что адвоката нужно убрать.

– Тогда и начался конфликт?

– Да, они прямо говорили: «Адвокат мешает, адвокат тут не нужен». Понятно, что я нужен не им, а своему доверителю.

Обстановка накалилась. Я не стал её обострять – сказал, что выйду и перезвоню доверителю. Спустившись, я увидел сотрудницу этой организации – и мы решили подняться наверх, не дожидаясь доверителя. Ведь ему оставалось ехать буквально пять минут.

Каркмазов открыл дверь, но отказался пропустить нас внутрь. Тогда я выписал второй ордер – о представлении интересов юрлица. И протянул его следователю через открытую дверь. Но тот просто развернулся и ушёл. После этого Каркмазов в хамской форме начал требовать, чтобы я исчез.

Честно говоря, в тот момент я думал, что следователь меня просто не услышал. Поэтому я попытался объяснить Каркмазову, что выписал другой ордер – и вежливо попросил позвать следователя обратно. При этом я стоял в проходе, так что Каркмазов не мог захлопнуть дверь. Внезапно он начал выталкивать меня на лестничную клетку. Попытался как-то ударить и боднуть.

Адвокат Максим Спасибов

Каркмазов оттеснил меня к лестничному пролету, а затем сильно ударил – даже искры из глаз пошли. Я схватился было за перила, но не удержался и упал.

Девушка – сотрудница организации – начала кричать. А Каркмазов стал ругаться матом. У меня был такой шок, что я даже конкретных слов не запомнил. Потом они со вторым полицейским зашли в офис и закрыли дверь. Я попытался встать, и меня резко зашатало. Сильно болели нога и спина.

– Что было дальше?

– Я сразу набрал «112» и сообщил, что мне нужна медицинская помощь. Они передали информацию в скорую и полицию. Минут через десять подошла участковая, потом приехала скорая. Медики меня осмотрели, явных повреждений не обнаружили, измерили давление и сказали, что надо ехать в больницу. Но тут подошёл доверитель.

Я позвонил коллеге, чтобы он меня подменил. Оказалось, что он в другом городе. Поэтому я вынужден был остаться – не бросать же доверителя.

Мы вместе зашли в офис – и теперь следователь вынужден был меня допустить. Я сообщил ему, что оперуполномоченный применил ко мне физическую силу. Но следователь пропустил всё это мимо ушей и продолжил составлять протокол обыска. Периодически спина и нога болели, но ничего серьёзного не было.

– А участковая как-то отреагировала?

– Ну, Каркмазов предъявил ей удостоверение и вальяжно так сказал – мол, потом разберёмся. Она и ушла.

Когда следственные действия закончились, я вернулся домой и позвонил в палату.

– Что там посоветовали?

– Сказали писать заявление. Ещё я отправил заявление в Российскую гильдию адвокатов. Хочу сказать, что коллегия, палата и гильдия мне очень помогли. Сразу отреагировали, дали заключения, что есть нарушения прав адвоката – недопуск и применение физической силы.

– Вы зафиксировали травмы?

– Когда я на месте дал объяснения участковой, она направила меня на судмедэкспертизу. Но уже на следующий день [после инцидента] у меня поднялась температура. Я подумал, что подхватил вирус и не рискнул выходить из дома. Но у нас есть запись нападения.

– Как вы её получили?

– На лестничной клетке была установлена камера. И мы успели скачать с сервера эту запись.

Интересно, что при обыске полиция сразу отключила видеорегистратор, на котором хранились записи, и затем изъяла его. Спрашивается, зачем? Следователь сказал, что там могут быть доказательства совершения преступления. Но при этом дело возбуждено по событиям 2013 года – а видеорегистратор хранит записи только месяц. Понятно, что они просто хотели скрыть и уничтожить эту видеозапись.

«Мы должны делать всё возможное»

– Что было дальше?

– Как и советовала палата, я подал заявление в СУ Следственного комитета по Ставропольскому краю. Я не просил возбудить дело по какой-то конкретной статье – просто попросил проверить законность действий сотрудника. Квалификацию пускай следственный орган даёт. Насколько мне известно, в СК ведут проверку. Сейчас опросили свидетелей, оперов и, кажется, следователя. Но дело пока не возбудили.

4 октября я обратился в прокуратуру Ставропольского края – обжаловал незаконные действия при обыске и применение ко мне физической силы. Решение по этой жалобе пока не вынесено.

Ещё хочу добавить, что работники организации во время обыска слышали от оперативника разные высказывания – мол, «я размотаю этого адвокатишку, я размотаю этого директора». Поэтому нам пришлось прибегнуть к определённым мерам безопасности.

– Каким именно?

– И я, и генеральный директор ограничили поездки – чтобы лишний раз не выходить из дома и офиса. Всегда стараемся быть с кем-то, одни не ходим.

– Мы все знаем о случаях, когда граждане пытаются добиться возбуждения дела о превышении полномочий сотрудниками полиции – но сами становятся обвиняемыми. Классический пример – дело Ципиновой и Жилокова. Вы не боитесь такого развития событий?

– Я не боюсь – я полностью уверен в законности своих действий. У меня есть свидетели, есть видеозапись, где чётко видно, что никакой агрессии я не проявлял и никого не оскорблял. А вот оперуполномоченный действовал незаконно.

– Вы не сталкивались с каким-нибудь давлением после подачи заявления?

– Нет.

– Недавно в Подмосковье адвокат Роман Ким добился обвинительного приговора в отношении напавшего на него полицейского. Надеетесь на такой же исход?

– Я надеюсь на справедливое расследование и рассмотрение дела. Я всё же надеюсь на нашу систему правосудия – и на то, что будет восстановлена справедливость.

Адвокат Максим Спасибов

Это вопиющий акт агрессии по отношению к адвокатам – и он не должен замалчиваться.

Мы знаем много случаев, когда на коллег оказывают незаконное давление. Пытаются возбуждать уголовные дела, заключать в СИЗО, даже подбрасывать им наркотики. Например, известный случай в Чеченской Республике.

Если мы будем замалчивать такие вопиющие акты агрессии, то ни к чему хорошему это нас не приведёт.

– Действительно, во время нашей короткой беседы мы вспомнили сразу несколько случаев откровенного давления на адвокатов. Вам не кажется, что это становится системой?

– Я считаю, что это вопрос очень личностный. Может быть, непосредственно система и не заточена на какие-то репрессии, на применение подобных ограничений. Система у нас, в принципе, работает – и в нужных моментах она работает хорошо. Вопрос, я думаю, больше к профессионализму некоторых сотрудников.

У меня в практике не раз было, когда на обыск приезжали высокопоставленные сотрудники. Полковники лично печатали протоколы, лично опрашивали людей. И вот они были крайне вежливы, воспитаны и квалифицированы. Поэтому я считаю, что система в целом тут не виновата. Но некоторые принципы работы отдельных сотрудников – и попустительство со стороны их начальства, со стороны проверяющих органов – приводят к печальным последствиям.

Более того, я уверен, что во многих зарубежных странах такие факты тоже существуют. Мы просто не знаем, в каких масштабах. Но у нас в стране мы должны делать всё возможное, чтобы такие случаи не замалчивали. Должны помогать – и коллегам, и себе.