Свидетели обвинения перешли в защиту

Гагаринский суд Москвы начал допрос свидетелей защиты по «делу “Аэрофлота”». Ими оказались бывшие свидетели обвинения, от которых отказалась прокуратура. По мнению защиты, показания этих людей полностью опровергают версию следствия. На заседании бортпроводники и пилоты вспоминали, как работали с обвиняемыми адвокатами Кибец и Сливко – а прокурор и судья требовали вспомнить больше деталей.

«Если предоставили адвоката – значит, нужно»

В среду, 16 февраля Гагаринский суд Москвы продолжил рассматривать «дело “Аэрофлота”». К сожалению, редакция «Улицы» не смогла оперативно подготовить репортаж, поскольку нам пришлось делать много срочных материалов на тему «специальной военной операции». Тем не менее мы публикуем отчёт об этом заседании – потому что считаем необходимым сообщать читателям о важном для адвокатуры процессе.

На этом этапе суд приступил к допросу свидетелей защиты. По словам адвоката Дениса Кобелева, изначально их заявили как свидетелей обвинения. Ранее прокурор допросил около 40 человек из списка – а затем решил не вызывать остальных. «Видимо, это связано с тем, что оставшиеся – почти 90 человек – говорили в пользу подсудимых, – сообщил Кобелев “Улице”. – Чтобы обеспечить полноту рассмотрения дела, мы стали вызывать бывших свидетелей обвинения как свидетелей защиты».

«Улица» пересказывает заседание по аудиозаписи, предоставленной адвокатами.

Первым в зал пригласили директора департамента производства полётов «Аэрофлота» Игоря Бурыкина. Он подтвердил, что в 2018 году работал вместе со Сливко. Тогда в калининградском аэропорту самолёт компании выехал за пределы взлётно-посадочной полосы. В отношении командира Дмитрия Горшкова возбудили уголовное дело; пилота защищал Сливко. «Он вместе с нами изучал документы, расшифровки [бортовых самописцев], руководства по лётной эксплуатации, – перечислил свидетель. – Нашей задачей было подготовить его по технической части [к защите Горшкова]».

– Можете более конкретно указать, что он говорил при встречах относительно расследования дела? – потребовал прокурор.

– Обсуждали в основном процедуру [следствия], поскольку она нам не знакома. Он [Сливко] указал на ряд вопросов, которые будут задаваться нашим пилотам, которых будут вызывать для расследования дела.

«Аэрофлот» направлял в СК сопроводительное письмо по поводу дела Горшкова – и прокурор спросил, кто именно его готовил. Бурыкин ответил, что документ писали в его департаменте. Адвокат Андрей Гривцов – защитник Владимира Александрова – обратил внимание судьи на то, что подготовка этого документа не «актировалась» адвокатами. Следовательно, они не получали за это денег.

Затем свидетель рассказал, что Сливко представлял на допросах и других пилотов, работавших с Горшковым.

– Кто инициировал привлечение адвоката? – уточнил прокурор.

– Мы обратились в юридический департамент, чтобы обеспечили юридическую защиту пилотов, – ответил Бурыкин.

Следующим в суде выступил бортпроводник Денис Ашихмин. Он работал на рейсе «Москва – Бангкок» 1 мая 2017 года. Тогда самолёт попал в воздушную яму, началась тряска и многие пассажиры получили травмы. По словам свидетеля, через несколько дней весь экипаж опрашивали в линейном управлении МВД в Шереметьеве. Сотрудников «Аэрофлота» сопровождала женщина; вспомнить её имени Ашихмин не смог. Но указал, что она же в дальнейшем представляла его на опросе в СК.

Кобелев спросил, нуждался ли свидетель в услугах адвоката. «Если предоставили – значит, нужно, – ответил Ашихмин. – Это же не со мной лично случилось, а на рейсе “Аэрофлота”. Адвокат занимался защитой пассажирских и наших интересов».

Прокурор снова требовал деталей – какую конкретно помощь адвокат оказывала бортпроводнику. Но свидетель признался, что не может оценить эту помощь – он пояснил, что лично с адвокатом не общался.

Был ли проект показаний

Затем суд допросил замдиректора департамента производства полётов Александра Тимченко. В 2018 году он также участвовал в допросе по делу о «выкате» самолёта – и его интересы представлял Сливко.

Адвокат Гривцов попросил Тимченко вспомнить, насколько хорошо Сливко владел информацией по делу. Свидетель подтвердил, что адвокат вполне разбирался в материалах и активно защищал позицию «Аэрофлота». «Что мы имеем в итоге (прекращение уголовного дела. – «АУ») – результат его работы», – заверил Тимченко.

Прокурор уточнил, как именно Сливко готовил свидетеля к допросам. Тимченко рассказал, что это были недолгие консультации по 5–10 минут. На них адвокат объяснял процедуру допроса и давал советы, как общаться со следователем, – ведь раньше Тимченко не участвовал в таких мероприятиях.

Затем в зал пригласили пилота с рейса «Москва – Бангкок» Артёма Уннанова. Он подтвердил, что адвокаты сопровождали его на опросах по инциденту с турбулентностью. В этот раз Андрей Гривцов опередил прокурора и задал «его» дежурный вопрос о том, что именно делали адвокаты во время опросов.

– Могли поправить формулировку, – ответил свидетель.

– Они работали или просто для мебели там сидели? – продолжал Гривцов.

– Работали. Юридические вещи некоторые я неправильно формулировал…

– Интересы «Аэрофлота» они защищали?

– Да, конечно.

Вслед за командиром допросили бортпроводника Станислава Акимова. Он рассказал, что всю команду отправили в авиашколу «Аэрофлота» в Мелькисарово. Там бортпроводники рассказывали, что происходило в салоне во время турбулентности. На встрече присутствовал и Сливко. После этого совещания всю команду отправили в ЛУ МВД «Шереметьево». Адвокат отправился вместе с ними и сопровождал каждого сотрудника на опросах. На вопрос, почему присутствие адвоката не было отражено в тех его объяснениях, Акимов ответил, что не знает правил оформления таких документов.

Прокурор попросил описать, что конкретно на опросе делал Сливко. «Проверял правильность заполнения объяснений, – рассказал свидетель. – Когда что-то спрашивали, в этот момент мы ответы с адвокатом обсуждали».

Судья уточнила, пользовался ли свидетель Акимов «шпаргалками» при написании объяснений в отделе полиции. Напомним, ранее Сливко заявлял, что текст показаний Акимова был составлен им. Поэтому он просил исследовать в качестве доказательства свой ноутбук, на котором сохранились файлы с текстами. Судья пообещала сделать это позже. При этом полицейский, который допрашивал Акимова, утверждал, что Сливко на опросе не было – и никаких шпаргалок сотрудник «Аэрофлота» не использовал.

Акимов подтвердил, что текст был составлен вместе со Сливко ещё в Мелькисарово. Судья потребовала ясности: переписывал свидетель текст показаний или нет? Акимов пояснил, что «пользовался им».

Напоследок прокурор поинтересовался: стал бы свидетель заключать соглашение с адвокатом, если бы компания не предоставила ему Сливко? Акимов подтвердил, что обратился бы к защитнику за юридической помощью.

Что подсказывал адвокат

Следующим выступил бортпроводник того же рейса Сергей Хвастов. Он повторил рассказ коллеги о том, что из Мелькисарово все поехали в ЛУ МВД – и на опросе каждого сопровождал адвокат. Но в его случае это была девушка; она консультировала Хвастова по ходу опроса и поправляла формулировки.

– Как полагаете, если бы адвоката не было, могли бы быть нарушены ваши права? – спросил защитник Гривцов.

– В таком государстве полагаю, что да, – ответил свидетель.

Судья спросила, как именно адвокат помогал свидетелю при следующем опросе – в СКР. «Я давал объяснения и высказывался простым языком, – пояснял Хвастов. – Адвокат перефразировал [мои слова] на более правильные с точки зрения юриспруденции».

– Адвокат подсказывал терминологию? – продолжала судья.

– Ну, не терминологию… – замялся свидетель.

– В чём действия адвоката заключались? – настаивала судья.

– Перефразировал предложения, – повторил Хвастов.

– Корректировал ваши ответы?

– Да. Я высказывался одним языком, а должно было выглядеть иначе.

Тогда судья спросила, разъяснял ли адвокат порядок опроса заранее. Свидетель сообщил, что все эти вопросы обсуждали на брифинге – но не смог вспомнить, было это в Мелькисарово или уже в УМВД.

После него показания дала стюардесса Виктория Пирожкова. Она подтвердила слова коллег о встрече в Мелькисарово, на которой присутствовали адвокаты – мужчина и «женщина по имени Дина». Она же сопровождала Пирожкову на опрос в ЛУ МВД. Кто представлял её в транспортной прокуратуре, девушка уже не вспомнила. На вопрос прокурора, в чём заключалась помощь адвокатов, свидетель предположила, что они «что-то проясняли» – но деталей назвать не смогла. При этом она отметила, что адвокат знакомился с её объяснениями.

Прокурор заявил: на следствии девушка утверждала, что её показаний «никто не читал». Судья разрешила зачитать этот фрагмент протокола. Но защитник Андрей Гривцов указал, что в словах девушки не было однозначного ответа на вопрос следователя: «Там сказано “если я не ошибаюсь”». Судья попросила свидетельницу дать чёткий ответ. Пирожкова ответила, что не помнит.

В зал позвали свидетеля Дмитрия Горшкова – пилота самолёта, который выехал за пределы полосы в калининградском аэропорту. Горшков сообщил, что Сливко представлял его интересы и до возбуждения дела, и затем – когда пилот оказался в статусе обвиняемого. Он добавил, что адвокат добросовестно подходил к работе, копировал и изучал все документы.

Прокурор попросил вспомнить заседание комиссии Росавиации, где Горшкова сопровождал Сливко. Обвинителя интересовало, какую помощь адвокат ему там оказывал. Свидетель предположил, что защитнику было важно следить за вопросами, которые возникали у Росавиации – поскольку в дальнейшем они могли быть использованы следствием. Тогда прокурор уточнил, корректировал ли адвокат ответы пилота. Тут в ход допроса вмешался сам Сливко – он указал, что регламент заседания не давал ему такого права. Но судья потребовала ответа – и Горшков подтвердил, что его ответы на заседании комиссии не корректировали.

Последним на заседании свидетелем стал пилот Александр Рузов, работавший на злополучном рейсе «Москва – Бангкок». Он рассказал, что Кибец сопровождала его на допросах, а Сливко – на заседаниях Ространснадзора по расследованию инцидента. По словам свидетеля, адвокат «направлял» вопросы представителей службы в «нужное русло».

Свидетель Александр Рузов

Там сидели военные – бывшие лётчики. Они о работе гражданской авиации не имели такого представления. Когда задавали некорректные вопросы, Сливко их редактировал.

Свидетель добавил, что впервые столкнулся с судебной системой и не мог знать, что его ждёт. Поэтому помощь адвокатов ему пригодилась. Прокурор спросил, сколько времени длились допросы в правоохранительных органах и заседания в Ространснадзоре. По словам Рузова, допросы занимали около получаса, а заседания – от часа до двух. На этом заседание суда закончилось.