Дела эмигрантские

После начала «специальной военной операции» Россию покинули десятки тысяч человек. Среди них были правозащитники, юристы и адвокаты. Некоторым удалось сохранить профессию, другим пришлось полностью перестроить свою жизнь. Эмигранты рассказали «Улице», почему решили уехать, с чем столкнулись за границей – и дали советы тем, кто только задумывается о переезде.

«Я поняла, что не могу вести бизнес в России»

Адвокат АП Санкт-Петербурга Нина Боер

Грузия

Я решила уехать сразу после начала *** [«спецоперации»]. В России я чувствовала, что начинаю сходить с ума и уже не понимаю, за какие слова меня ждёт «административка», а за какие – «уголовка». Когда ты не можешь сказать, что думаешь и что чувствуешь, – это ужасно. В таких условиях я просто теряла себя.

Ещё я поняла, что не могу вести бизнес в России. Я много вложила в развитие своего юридического бюро, в том числе для сотрудничества с иностранными компаниями. Но сейчас у предпринимательства нет перспектив. Тем более в сфере юриспруденции.

Адвокат Нина Боер

Правоприменение в «антивоенных» статьях – это катастрофа для права. На мой взгляд, нельзя разделять дела на «политические» и «обычные». Если суд работает так, то суда нет.

К отъезду я готовилась примерно месяц: выполнила обязательства по работе, на всякий случай получила «шенген», прошла техосмотр автомобиля, сделала документы собаке, загрузила в машину то, что поместилось, – и уехала.

Я понимала, что туристическая виза не даёт права на постоянное проживание в Европе. Поэтому поехала в Грузию. Это красивая, спокойная и очень доброжелательная страна. Прекрасное место, чтобы замедлиться и подумать, чем дальше заниматься и где. Пока что я работаю удалённо – доделываю старые проекты совместно с коллегами, которые остались в России, а какие-то новые дела передаю уже другим адвокатам. Но я думаю, что удалённая адвокатская работа невозможна в том виде, в котором она мне интересна.

Параллельно я развиваю собственный проект, который посвящён объяснению военных преступлений. Я вижу, что люди, в том числе юристы, не всегда понимают, о чём идёт речь. Международное гуманитарное право – довольно сложная дисциплина, там нет кодексов или какого-то единого документа. Это хитросплетения разных норм: национальных, наднациональных, международных. И научпопа по этой теме нет. Поэтому я пытаюсь переводить нормы международного гуманитарного права на понятный язык. В России сейчас этим заниматься тоже невозможно.

За пять месяцев я объехала практически всю Грузию и сейчас живу в Тбилиси. С какими-то бытовыми трудностями я здесь не сталкивалась. Достаточно быстро открыла банковский счёт, ИП и получила налоговый статус. А «растаможка» машины – просто песня, я получила внутренние номера минут за 30. Правда, бак бензина здесь стоит почти в три раза дороже, чем в России.

Я не советую искать жильё здесь заранее: лучше приехать, поселиться в отеле и спокойно выбрать квартиру. Потому что эмоционально тяжело жить там, где неудобно – а по фотографиям это понять сложно.

Тем, кто уезжает с домашними животными, нужно заранее позаботиться о прививках и анализах, потому что в разных странах разные требования. Это нужно проверять в ветслужбе. Если нет каких-то нужных документов, то животное или попадёт на карантин, или вовсе не перейдёт границу. Я вот думала поехать в Германию, но оказалось, что там запрещен въезд моей собаке – стаффордширскому терьеру (относится к «опасным» породам. – «АУ»).

И последний важный совет для тех, кто выезжает «по земле». В Telegram есть чаты практически по каждой границе, где довольно оперативно появляется вся нужная информация. Там же можно и вопросы задавать, и перевозчиков находить, и много чего ещё.

«Найти работу в другом государстве – сложно»

Руководитель юридической консалтинговой организации Василий (фамилию попросил не называть)

Франция

Мы с женой решили уехать в 2014 году – в связи с несогласием со складывающейся общественно-политической обстановкой в России и её поведением на международной арене. Страну мы не искали: у нас к тому моменту уже была недвижимость во Франции, поэтому поехали туда. До последнего времени вид на жительство было получить достаточно легко, если вы докажете, что есть где и на что жить – из расчёта примерно полторы тысячи евро в месяц на человека. Ещё надо было подписать обязательство не работать на территории Франции – не занимать местные рабочие места. Удалённой работе такое обязательство не препятствует.

В России я руководил юридической консалтинговой организацией, которая помогала готовить различные документы. Поскольку современный мир позволяет делать многое дистанционно, я продолжаю ей руководить и сегодня. Но вначале и правда было непросто. Мои клиенты были не очень готовы к дистанционному режиму. Всё время пытались позвать меня на встречу или передать документы для работы. Но я отвечал, что счёт за перелёт и проживание в Москве окажется гораздо дороже внеочередной премии секретарю, которая всё отсканирует и мне вышлет.

Достаточно быстро основная масса моих клиентов к этому привыкла. Не помню ни одного случая, чтобы люди отказались от сотрудничества именно из-за формата работы. Но нужно отметить, что я специалист достаточно узкого профиля. Одно из моих направлений – это промышленность. Здесь в мои задачи входит коммуникация с органами госвласти и подготовка документов для участия в тех или иных процедурах.

Руководитель юридической консалтинговой организации Василий

Да, клиентам иногда требуется представитель в суде. Но никто не отменял институт доверенности. В этих случаях моя задача – подготовить правовую позицию, а сходить в арбитражный суд может любой юрист.

Вот в таком режиме я работаю уже восемь лет.

Тем, кто уезжает, но продолжает работать дистанционно, я советую беречь имеющуюся клиентскую базу, наладить общение через защищённые каналы связи (потому что у юристов часто «деликатные» вопросы) и иметь доверенного человека «на земле» (в России). Отдельным важным моментом является необходимость определиться со своим налоговым статусом. Потому что вам придётся платить налоги и в стране проживания, и в России – если между государствами нет соглашения об избежании двойного налогообложения. А если вы перестанете быть российским налоговым резидентом, то придётся и вовсе вместо 13% платить 30%, например с дивидендов. С этим всем нужно очень тщательно разбираться – в каждой стране свои тонкости.

На мой взгляд, работать удалённо вполне можно, но вот найти работу юристом в другом государстве – сложно. Поскольку мы надёжно строим железный занавес от остального мира, то с нами никто уже и дела иметь не хочет – иностранных заказчиков юристы по российскому праву не интересуют. Исключением являются юристы-международники и специалисты с опытом работы в зарубежных компаниях. Пытаться стать юристом в другой стране гораздо сложнее, чем освоить иную профессию – нужно будет учиться абсолютно с нуля. Лично я с грустью констатирую, что в своей сфере мне приходится продолжать работу с клиентами из России.

«Я больше не видела смысла платить взносы в России»

Адвокат АП Москвы (прекратила статус) Наталья Нечипоренко

Германия

Мы с супругом уехали в Евросоюз, чтобы не оказаться в изоляции и сохранить возможность работать. К этому нас подтолкнули слухи о введении военного положения в России – и новые репрессивные законы, всё более нелогичные. Ещё одна важная причина – из-за санкций мы больше не могли купить лекарства и корм для наших котов.

К отъезду мы практически не готовились. За один день собрались, бросили в машину вещи и поехали. Повезло, что у обоих уже были шенгенские визы. Сделали ПЦР-тесты, забронировали на пару недель жилье в Airbnb – вот и вся подготовка.

Мы выезжали из России через Латвию. Я ожидала серьёзных проблем с досмотром вещей, ведь с собой у меня были материалы доверителей, в том числе в телефоне. Разумеется, я не собиралась «без боя» демонстрировать их сотрудникам любых спецслужб. Но конфликтов мне не хотелось. Поэтому я промаркировала все папки и диски в соответствии с рекомендациями адвокатской палаты, держала наготове телефоны коллег.

К счастью, за конфиденциальность адвокатской тайны бороться не пришлось. Но на границе я столкнулась с процедурой под названием «просто поговорить». Сотрудники ФСБ унесли мой паспорт для «специальной проверки», объяснив это некой ориентировкой. Потом от этой версии отказались – прямо сказали, что в связи со «спецоперацией» есть приказ допрашивать людей.

Из Латвии мы поехали в Литву-Чехию-Польшу-Словакию, и наконец, остановились в Германии. В июле я прекратила статус адвоката и перестроилась из временной эмиграции в постоянную. Я гражданка Украины, в России у меня был вид на жительство, но сейчас он утратил силу.

В России я работала в уголовном процессе, но дистанционно это невозможно. ЕСПЧ в России тоже, мягко говоря, потерял актуальность. Смысла платить взносы российским коллегиям и палатам я больше не видела, поэтому приняла решение отказаться от статуса. Тем более что я не хотела платить людям, которые так «изящно» обходят грандиозное нарушение прав человека – *** [«спецоперацию»]. ФПА не выступила против адвокатских Z-фондов и тому подобного – так что её нейтральность несколько однобока.

Сейчас я продолжаю работать в качестве юриста. Отказываться от профессии я не хочу. Коммуникации с ЕСПЧ продолжаются, начинаются украинские дела против РФ и всё это попадает под оказание юридической помощи.

Я пока не знаю, буду ли получать статус в других странах. В этом есть смысл, если я захочу вести практику в национальных уголовных процессах. Но в большинстве случаев для этого нужно юридическое образование, полученное внутри страны. Поэтому пока я об этом не думала. Полгода этой «спецоперации» я потратила на переезд и миграционные задачи своей семьи. А статус в других странах – это задел на 3–5 лет.

Что касается советов тем, кто собирается уехать… Мне кажется, адвокаты могут подготовить себя к поездке лучше туристических агентов и редко нуждаются в сторонних советах. Могу лишь сказать об очевидных вещах: снимите наличные деньги, заранее заключите соглашение на свою защиту в случае экстренной ситуации, предупредите доверителей и позаботьтесь о клиентских материалах. Лично я жалею только, что не успела сделать банковскую карту Union Pay.

«Это было просто выживание»

Юрист Надежда Кутепова

Франция

В апреле 2015 года организацию «Планета надежд», которой я руководила, признали «иностранным агентом». Мы работали в городе Озерске Челябинской области и занимались защитой прав граждан, пострадавших от выбросов радиации на комбинате «Маяк». С 2005 по 2015 годы я выиграла более 72 процессов и два дела в Европейском суде по правам человека. «Политической деятельностью» признали три моих интервью по этой теме. И поскольку у нас было иностранное финансирование, мы стали «иноагентами».

После этого на «России 24» вышел репортаж, где нас обвинили в «промышленном шпионаже». Тогда французская организация «Федерация прав человека» настоятельно рекомендовала нам уезжать. Они опасались, что в отношении меня могут возбудить уголовное дело за госизмену. Я в это не верила и не хотела уезжать. Но в июле того же года на «России 24» снова вышел репортаж, где показали мои дом и квартиру. Там сказали, что именно отсюда «ведётся шпионская деятельность». Я поняла, что это уже прямая угроза, и решила уехать.

Страну я не выбирала; штаб-квартира «Федерации прав человека» находилась в Париже. Они сделали мне приглашение, визу, купили билет и на первое время помогли с жильем. У меня не было конкретных планов – только сбежать от уголовного преследования. Дело в том, что у меня трое детей, и кроме меня, у них никого нет – все родственники умерли от радиации. Если бы меня арестовали, дети попали бы в детский дом. Это был главный аргумент эмигрировать.

Когда срок визы кончился, я попросила политическое убежище. С тремя несовершеннолетними детьми я жила на пособие в 300 евро в месяц. У нас были проблемы с жильём – пришлось объявить себя бездомными. В таком случае человека с детьми селят в гостиницу типа хостела за счёт государства.

В общем, это было просто выживание. Только в октябре 2016 года нам удалось получить постоянное место жительства – в этом тоже помогла «Федерация прав человека». Тогда мне очень повезло: меня приняли в Сорбонну вместе с сирийскими беженцами. Там за три года я выучила французский до уровня С1 и меня приняли на юридический факультет – на курс для тех, кто вёл юридическую деятельность в своей стране. В 2019 году я закончила учёбу и получила высшее юридическое образование по специальности «Французское и европейское право». Для этого нужно было за год сдать восемнадцать экзаменов на французском языке. А ещё пройти стажировку в главном парижском коммерческом суде – это как наш Арбитражный суд.

После этого у меня появилось право стать французским адвокатом. Во Франции только адвокат может представлять интересы в суде. Юрист без статуса не может даже консультировать в качестве индивидуального предпринимателя –только если работает в какой-то организации.

Но я решила продолжить оказывать юридическую помощь pro bono россиянам, пострадавшим от радиации и экологических загрязнений. Правда, моя помощь ограничена – я консультирую граждан России дистанционно, помогаю писать жалобы в госорганы. Если вижу, что нужно решать проблему в судебном порядке, всегда советую нанимать адвоката на месте.

Юрист Надежда Кутепова

Мне кажется, вести юридическую деятельность удалённо в России можно только в двух случаях. Если твоя работа не связана именно с судебными процессами – или если на местах остаются коллеги, которые могут помочь.

Сейчас я живу на пособие для беженцев, гонорары за перевод текстов и чтение лекций по французскому праву. К сожалению, получив политическое убежище, я не могу приезжать в Россию. Это одна из норм законодательства о политическом убежище. В страну, которая тебя преследует, ты ездить не можешь – об этом делается отметка в загранпаспорте.

Я не хочу менять свою специализацию – ядерный ущерб и права человека. Для меня это личная история – мои папа и бабушка пострадали от радиоактивных выбросов, и справки подтверждают причинно-следственную связь между облучением и их смертью (дело семьи Надежды Кутеповой рассматривалось в ЕСПЧ – Gayeva v Russia. – «АУ»). В моих ближайших планах – создать во Франции общественную организацию, которая будет заниматься помощью пострадавшим от радиации. Ключевой вопрос – где найти для неё финансирование, потому что это очень узкая тема, она мало кому интересна. Если не получится – продолжу заниматься так, как сейчас.

«Учите английский и получайте оффер от иностранной компании»

Юрист Кристина Данькова

Таиланд

В январе мы с мужем уехали в Таиланд. Собирались вернуться домой в марте, но «Аэрофлот» отменил наши билеты в одностороннем порядке. Российские авиакомпании на тот момент перестали летать из Таиланда. Из-за коронавируса в стране можно было продлить визу на два месяца, чем мы и воспользовались.

Вообще мы планировали вернуться в Россию, но после 24 февраля передумали. У нас интернациональная семья – я русская, а муж украинец. И мы для себя по политическим причинам не видим возможности жить в России.

Но у переезда тоже есть ряд проблем. До 2021 года я работала как частнопрактикующий юрист. Сейчас активно занимаюсь онлайн-преподаванием английского языка для юристов. Главный вопрос – как получать за свою работу деньги из России, если ты находишься за границей. Вариантов вывода денег с российских карт в Таиланде не было, можно пользоваться только наличными или картой иностранного банка. А на иностранные карты неудобно платить уже российским клиентам.

Кроме того, где-то в конце февраля у россиян за рубежом отключили доступ к «Госуслугам» и сервису «Мой налог». Я, может, и хотела бы продолжать платить налоги в России – но наше государство мне этого сделать не давало. Я пыталась писать через «Госуслуги» обращение в налоговую, но из-за этих ограничений оно не отправилось. Ещё очень забавно, что в тот момент Ростуризм предложил писать на «Госуслуги» тем, у кого отменили рейс. Только ограничения на вход в приложение из-за рубежа забыли снять.

Мы с мужем не планировали долго оставаться в Таиланде. Но без визы я могла уехать оттуда только обратно в Москву. Зарубежные посольства мне отвечали, что я нахожусь в Таиланде по туристической визе – и поэтому получить визу любой другой страны могу только дома. Когда я объясняла, что вернуться не могу по политическим либо иным взглядам, то получала ответ: «Так у вас нет состояния войны!». Буквально так, например, мне сказали в посольстве Португалии. При этом мой муж может спокойно въехать в любую европейскую страну по своему украинскому паспорту – но не может взять меня с собой. Без визы меня просто не посадят на рейс.

Юрист Кристина Данькова

В конце мая мне пришлось вернуться в Россию – чтобы сделать тут шенгенскую визу, продать недвижимость и подготовиться к переезду.

Что я посоветую уезжающим? В первую очередь сделайте визы, поставьте апостиль на диплом об образовании, возможно, получите справку об отсутствии судимости. В общем, соберите весь пакет документов для трудоустройства в другой стране. Обязательно сделайте доверенность на человека, который останется в России. Параллельно учите английский и получайте оффер от иностранной компании. Потому что работать-то на Россию вы сможете – но получать оттуда деньги и платить налоги будет затруднительно.