«Так можно любого посадить»

Завтра, 6 сентября, Химкинский суд должен огласить приговор адвокату Игорю Третьякову. Его обвиняют в хищении 332 миллионов рублей у НПО им. Лавочкина – так следствие истолковало его «горорары успеха», полученные за успешную работу по искам «Роскомоса». Обвинение уверено, что работу адвоката могли выполнить штатные юристы НПО – а для предприятия вообще было неважно, выиграет ли оно эти процессы. «Улица» пересказывает аргументы обвинения и защиты, прозвучавшие в прениях.

История вопроса

Как рассказывала «Улица», с 2016 года адвокат Игорь Третьяков работал с дочерней компанией «Роскосмоса» – НПО им. Лавочкина. Он представлял интересы предприятия в разбирательствах по искам, инициированным самим же «Роскосмосом». За время сотрудничества НПО заключила с адвокатом 23 договора на юридическое сопровождение по 21 иску. По условиям соглашения коллегия получала «гонорар успеха» – 8% от суммы «выигрыша». По словам Игоря Третьякова, его контора защищала интересы НПО Лавочкина в 147 судебных заседаниях. В итоге НПО проиграла только два дела. «На протяжении всей работы по всем заявленным требованиям в 5,7 миллиарда, где истцом выступал “Роскосмос”, мы добились отказа во взыскании 5,5 миллиарда. В итоге с предприятия было взыскано только 200 миллионов», – рассказывал адвокат.

В июле 2018 года были задержаны гендиректор НПО Лавочкина Сергей Лемешевский, глава дирекции правового обеспечения Екатерина Аверьянова и адвокат Игорь Третьяков. Следствие обвинило их в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ). СКР посчитал, что работу адвоката могли выполнить штатные юристы предприятия, но директор решил привлечь Третьякова исключительно с целью хищения средств под видом гонорара. На первом допросе Третьяков признал свою вину. Но впоследствии рассказал, что оговорил себя под давлением и угрозами.

Химкинский суд начал рассматривать дело в октябре 2019 года. В декабре, после отказа Третьякова от показаний, суд вернул дело на доследование для исправления найденных нарушений. Во второй раз Химкинский суд приступил к делу Третьякова летом 2020 года. Разбирательство длилось ещё год – и вместо приговора суд вернул дело прокурору.

Исправленное обвинение

Рассмотрение дела «по третьему кругу» завершилось 29 июля. В этот день прокурор огласила на прениях окончательную версию обвинения. Согласно заключению, в 2015 году и. о. гендиректора НПО им. Лавочкина Сергей Лемешевский разработал преступный план по хищению средств предприятия. Он решил заключить договор с подконтрольным лицом, выбрав его в качестве единственного поставщика услуг. По поручению Лемешевского руководитель дирекции правового обеспечения Екатерина Аверьянова нашла адвоката Игоря Третьякова и склонила к участию в преступной схеме. Он должен был «создать мнимый документооборот, свидетельствующий о якобы выполнении им взятых на себя обязательств» и обеспечить перевод полученного гонорара на некие «личные счета» с целью получения «возможности пользоваться ими открыто и публично».

Дело оставалось за малым – найти повод для привлечения адвоката. И вот в 2016 году «Роскосмос» и Минобороны подали к НПО иски о выплате неустойки. Лемешевский и Аверьянова заключили соглашение с Третьяковым для работы по этим искам на безальтернативной основе – хотя это якобы противоречило положению о закупках предприятия. Также прокурор заявила, что услуги Третьякова, прописанные в договоре, на самом деле входили в обязанности штатных юристов предприятия. А если их компетенции были недостаточными, то Лемешевский должен был найти новых сотрудников или расширить штат – но уж точно не привлекать адвоката.

Прокурор не согласилась с аргументами о том, что Третьяков помог НПО отбиться от миллиардных исков. Она уверена, что предприятию даже в случае проигрыша не грозило банкротство. Ведь НПО им. Лавочкина входило в «стратегический» список – а значит, государство предусмотрело бы для него особые условия реструктуризации задолженности.

Сам Третьяков, как утверждала прокурор, передавал работу своим юристам – что не было предусмотрено соглашением. Также помимо адвоката в судебных заседаниях участвовали и юристы НПО. В итоге работа адвоката была фиктивной, а Лемешевский с Аверьяновой прекрасно осознавали это.

Впрочем, обвинение всё же несколько смягчили. Прокурор пояснила, что Третьяков заключил соглашение с НПО не как руководитель коллегии, а как адвокат. Поэтому признак «использования служебного положения» был исключён.

Доказательствами прокурор назвала заявление Аверьяновой о частичном признании вины, оглашённые показания свидетелей, решения арбитражных судов и «иные документы». Она попросил суд приговорить Лемешевского к восьми годам колонии, Аверьянову – к семи годам, а владельца адвокатского бюро «Третьяков и партнёры» Игоря Третьякова – к семи с половиной.

Где вы были четыре года

Защитник Третьякова адвокат Станислав Шостак начал выступление на патетической ноте. Он заявил, что на разбирательство по делу ушло 1460 дней. «Первое, что пришло на ум, – это Великая Отечественная война, которая длилась 1418 дней, – напомнил адвокат. – За это время советский народ победил, был установлен новый миропорядок». Он упомянул и первую послевоенную пятилетку – её тоже закончили в четыре года. Следствие же по делу Третьякова, по мнению защиты, за аналогичное время так и не пришло к убедительным результатам.

Адвокат поделился своими соображениями о том, что предшествовало возбуждению уголовного дела. Он вспомнил, что в 2018 году глава Счётной палаты Алексей Кудрин обнаружил у «Роскосмоса» серьёзную недостачу. «[Тогдашний глава “Роскосмоса” Дмитрий] Рогозин был вынужден защищаться, – предположил адвокат. – И тогда же СК сообщил о возбуждении двух уголовных дел – в том числе против Лемешевского».

При этом защитник указал, что в случае с делом Третьякова речь не может идти о хищении бюджетных средств, поскольку гонорары адвокату выплачивались с коммерческих счетов предприятия. Имущество «Роскосмоса» при этом никак не пострадало, настаивал Шостак. Он добавил: всё то время, пока Лемешевский якобы расхищал средства, НПО получало прибыль, а «Роскосмос» – дивиденды. Но в 2018 году, после ареста директора и адвоката, не стало ни прибыли, ни дивидендов. «Выходит, что пока воровали – на всё хватало, – удивился адвокат. – Когда [хищений] не происходило – денег не было».

Доводы обвинения о том, что НПО никак не пострадало бы независимо от исхода спора с «Роскосмосом», Шостак счёл необоснованными. Как и заявления прокурора, что государство в любом случае помогло бы НПО справиться с долгом перед госкомпанией. «Если все так переживают за НПО, то надо было в тот момент собраться и обсудить на уровне правительства [помощь предприятию], – заявил адвокат. – А НПО бросили: выплывайте как хотите. В результате это вылилось в то, что Лемешевский сам принимал судьбоносные решения». Он напомнил: когда НПО проиграло два арбитражных дела по искам Минобороны и Роскосмоса, это закончилось реальным взысканием 200 млн.

Адвокат Станислав Шостак

Заявления о том, что НПО мог бы не заплатить по искам в случае проигрыша – это рассуждения в пользу бедных

Защитник также обратил внимание, что в мае 2018 года прокуратура проверила деятельность НПО. И большая часть гонорара Третьякова была направлена на его счёт после получения предприятием итогов проверки – которая не обнаружила никаких нарушений. «Лемешевский перевёл деньги, увидев, что все компетентные люди говорят: нарушений никаких нет», – подчеркнул адвокат.

Шостак отметил, что гонорары его подзащитного росли в зависимости от сумм выигранных им исков. Заранее знать результат и рассчитать, сколько составит гонорар, ни Лемешевский, ни Третьяков не могли. Кроме того, защитник напомнил, что предусмотренный соглашением «гонорар успеха» не является нарушением закона. А ставка в 8% сопоставима с исполнительным сбором в 7%, который пришлось бы заплатить НПО, если бы с неё взыскали всю сумму по искам «Роскосмоса».

Также Шостак подчеркнул, что сумма иска накладывает на адвоката огромную ответственность – вне зависимости от сложности дела. Поэтому утверждения прокурора о том, что штатные юристы легко могли справиться с той же работой, просто не соответствуют действительности.

Наконец, защитник заявил, что следствие так и не смогло доказать наличие сговора и корыстную цель участников: «Обвинение говорит, что часть средств были обналичены и переведены на личные счета. Вопрос: на личные счета Третьякова? Аверьяновой? История умалчивает».

Адвокат Станислав Шостак

Восемь лет требуют за то, что охватывается двумя фразами какого-то повествования. Так можно любого посадить.

Второй защитник Третьякова адвокат Борис Асриян обратил внимание на процессуальные нарушения. Он указал, что на первом допросе 30 июля его подзащитному не огласили все права. А после заявления Третьякова о том, что он признался под давлением, такой протокол не может использоваться в качестве доказательства. «Мы до сих пор остаёмся в непонимании, что в эту ночь происходило, – заявил Асриян. – На входе здоровый, уверенный в себе Третьяков. А на выходе Третьяков, несущий оговор, близкий к каким-то фантазиям».

Под конец адвокат отметил, что в деле не проведена финансовая экспертиза – несмотря на ходатайства защиты. По его мнению, она наглядно показала бы, что операции по переводу средств Третьякову были законны.

Оглашение приговора назначено на 6 сентября.