Дискоболы

Краснодарский краевой суд рассмотрел апелляционную жалобу полицейских, недовольных прекращением «цензурной административки» адвоката Михаила Беньяша. Правоохранители при этом пропустили все возможные сроки – на что и пытался указать Беньяш. Впрочем, они с судьёй успели поспорить и о других вещах: где сидеть адвокату, если он пришёл в суд не как адвокат; можно ли пить кофе в зале суда; и, наконец, кто же сломал CD-диск с записью выступления Беньяша. Последний вопрос так взволновал судью Владимира Пегушина, что он пригрозил адвокату «неприятностями», обвинив его в «порче доказательств». «Улица» предлагает читателям насладиться пересказом этого далеко не рядового процесса.

Краткое содержание предыдущих серий

Р анее «Улица» уже писала про «административку» Михаила Беньяша. 28 февраля краснодарское издание «Протокол» опубликовало видеозапись того, как Беньяш и несколько других людей комментируют «специальную военную операцию». Через полтора месяца кубанские полицейские составили в отношении адвоката протокол по «цензурной» статье 20.3.3 КоАП. Слова защитника посчитали «дискредитирующими» российскую армию – что подтвердила лингвистическая экспертиза. На заседании в Ленинском районном суде Краснодара адвокат указал на ряд процессуальных ошибок в материалах – и произнёс речь о том, что каждый гражданин имеет право на сомнение. В результате суд прекратил дело.

Полицейские подали апелляционную жалобу. В ней утверждалось, что судья принял дело «с имеющимися доказательствами как допустимыми» – а потом в постановлении сослался на недопустимость доказательств. Полицейские усмотрели в этом противоречие. «Это бред, – прокомментировал Беньяш доводы полицейских в беседе с “Улицей”. – Если следовать такой логике, то надо из КоАП вообще исключать право судьи прекращать производство по делу. [Полицейские думают, что] раз он его принял, то у него нет права его прекратить. То же самое по уголовным делам: если судья принял дело к производству, он лишён права оправдать. Это просто безграмотность». Тем не менее 29 июня эту жалобу рассмотрел Краснодарский краевой суд.

Кофе по-судебному

Заседание началось с небольшой дискуссии о том, какое место занимает Беньяш в этом процессе – в прямом смысле слова. Судья Владимир Пегушин попросил его убрать сумку со стола защиты. «Это место для адвоката, – пояснил Беньяшу судья. – В данном случае вы не адвокат: вы лицо, привлекаемое к административной ответственности. Будьте добры, займите позицию вот там, за стойкой». Беньяш попытался было возразить, что вопрос выбора места в зале никак не регламентируется – но судья ответил, что «не собирается спорить» по этому поводу. Беньяшу пришлось подчиниться.

Дальше суду предстояло разобраться с ходатайством о восстановлении сроков обжалования решения первой инстанции. Дело в том, что полиция направила апелляционную жалобу с опозданием – и теперь всё зависело от объяснения этой задержки. Если причина покажется суду неуважительной, то он не должен рассматривать жалобу, оставив решение первой инстанции без изменений. Правоохранители попытались оправдаться: «Управление МВД по Краснодару не согласно с решением суда, вынесшего судебный акт, однако до настоящего времени не имело возможности подать апелляционную жалобу на решение в связи с поздним получением решения суда об отказе в возбуждении исковых требований».

Беньяш сделал глоток кофе – что вновь вызвало неудовольствие судьи.

Судья Краснодарского краевого суда Владимир Пегушин

Вы не в цирке, а в судебном заседании! Будьте добры, соответствующее поведение. Это нарушение процесса.

«Я, кстати, не возражаю, когда судьи тоже кофе пьют, – заметил Беньяш. – Это помогает сосредоточиться». Но Пегушин не захотел «спорить» и на эту тему.

Убрав стаканчик, адвокат начал издалека. Он заявил, что ходатайство о пропуске срока обжалования решается в первой или во второй инстанции. «Поскольку суд первой инстанции это ходатайство не рассмотрел в принципе, то сейчас его должны рассмотреть мы с вами…» – сказал Беньяш. «Михал Михалыч, остановимся, – прервал его судья Пегушин. – Вы не ориентируетесь в КоАПе, если считаете, что ходатайство о восстановлении срока разрешает суд первой инстанции. Не соображаете в КоАП! Этот вопрос разрешается судьёй вышестоящей инстанции в силу требования статьи 30.1 КоАП. Поэтому эту тему закрываем, это моя прерогатива. И если судья восстановит подобный срок или откажет в восстановлении, я вынесу ему частное определение. Я решаю этот вопрос!»

Отметим, согласно ст. 30.3 КоАП срок обжалования «может быть восстановлен судьёй или должностным лицом, правомочным рассматривать жалобу,» – так что Владимир Пегушин оказался прав. Беседуя с «АУ», Беньяш признал ошибку – но отметил, что «это не повод так себя по-хамски вести».

Дело о сломанном диске

Когда Беньяш всё-таки смог перейти к своим доводам, он заявил, что правоохранители не доказали уважительности пропуска срока. «Если мы посмотрим на материалы дела, то мы увидим, что постановление направлено в ОИАЗ 4 мая, – сказал он. – Жалоба поступила в суд непосредственно 19 мая, по прошествии 15 дней. Две недели! Мы имеем по сути пропущенный срок, но документов, подтверждающих его уважительность, мы не имеем». Он напомнил, что адвокатам в подобных случаях приходится подтверждать отправку письма чем-то вещественным, например конвертом с почтовым штемпелем.

Судья ненадолго посетил совещательную комнату и решил восстановить срок. После этого он перешёл к рассмотрению дела по существу – и предложил Беньяшу высказать своё отношение к жалобе правоохранителей. Адвокат начал перечислять нарушения в деле, которые обнаружил суд первой инстанции. Так, в протоколе не было указано, в чём именно он обвиняется. Полицейские не указали, как именно адвокат «дискредитировал» армию.

Адвокат Михаил Беньяш

Я, например, не знаю, за какие слова меня судят. Я просто этого не знаю, я лишён возможности защищаться.

Также Беньяш обратил внимание, что в деле отсутствовала справка о проведении лингвистической экспертизы – была приложена лишь её незаверенная копия. «Сам специалист не предупреждалась об административной ответственности за дачу ложного заключения. И я могу сказать, что по всем делам без исключения – и это тоже не стало исключением – суды не принимают такие доказательства, и абсолютно правильно делают, – убеждал Беньяш судью. – Мы полагаем, что решение [первой инстанции] было законным в данном случае, более чем обоснованным. Также я хотел обратить внимание на два обстоятельства, указанных непосредственно в жалобе…»

– Не понял, а кто поломал диск? – неожиданно произнёс Пегушин.

– Не знаю, а он сломанный? – удивился Беньяш. – Я как раз про этот диск хотел вернуться [в своей речи].

Судья явно подозревал, что диск сломал сам Беньяш: «Вчера я смотрел этот диск перед тем как отдать вам [дело], он был целый. В данном случае он поломанный». Беньяш не стал комментировать подозрения судьи – вместо этого он предложил «посмотреть это видео на Ютьюбе».

– А что там видео, я его посмотрел. А диск поломан! – продолжал возмущаться судья.

– Да, диск поломан, – констатировал Беньяш.

– После того, как вы ознакомились с материалами дела! – напомнил Пегушин.

– Могу сказать, я этот диск не трогал. Потому что я не имею права…

– Я только что вскрыл свою упаковку и там оказался поломанный диск, – повторил судья. – Его не надо было [для этого] вытаскивать, просто нужно было надломать его. Что и было сделано вами или кем-то из ваших товарищей.

– Моих товарищей? – переспросил, недоумевая, Беньяш. – Какие мои товарищи?

– Я не знаю, – раздражённо ответил судья. – После ознакомления диск поломан. До этого он [точно] был целый, поскольку я 28 числа очень внимательно изучил этот диск и прочитал его записи. Если вы думаете, что он в одном экземпляре, вы глубоко ошибаетесь.

– Нет, я как раз хотел ходатайствовать…

Поломка диска не на шутку расстроила судью.

– Уважаемый Михал Михайлович, за порчу доказательств по делу вы можете быть привлечены к ответственности, – предупредил он.

– Я не портил доказательства, поэтому к ответственности быть привлечён не могу.

– После вашего ознакомления с материалами дела был повреждён диск.

– Я его не трогал! Я фотографировал материалы.

Беньяш начал объяснять, что диск, по сути, не важен: «Я не отрицаю ни одного слова, которое я сказал, и готов их подтвердить и повторить здесь ещё раз. И я не отрицаю видео. Единственное, я хотел, чтобы суд его обозрел в судебном заседании…» «Понятно-понятно-понятно, – ответил Пегушин. – Всё нам понятно». И удалился в совещательную комнату.

«Всего доброго… вызовите приставов!»

Вернувшись из совещательной, судья постановил отменить решение первой инстанции и вернуть дело на новое рассмотрение. «Могу я узнать, как мы вынесли решение, не исследовав материалы дела? – поинтересовался Беньяш. – Ни протокол об административном правонарушении, ни справки…» «Уважаемый Михал Михалыч, не умничайте, пожалуйста» – попросил судья.

– Ваша честь, вы ничего не исследовали! – укорил его адвокат.

– Я исследовал!

– Что вы исследовали?

– Всего доброго… вызовите приставов!

– Я, конечно, понимаю, что вы политически ангажированы, – заявил Беньяш. – Но, может быть, стоило…

– Михал Михалыч, вы можете сейчас нарваться на неприятности, – предупредил его Пегушин. – Пожалуйста, прекратите! Вы уже раз нарвались.

На этом заседание и закончилось. Теперь адвокату предстоит повторное разбирательство в первой инстанции. Впрочем, адвокат отметил, что решение не стало для него неожиданностью. «Процесса не было, – уверен Беньяш. – Судья Пегушин известен своими усиленно патриотическими воззрениями и имеет иногда наглость учить стороны патриотизму, рассказывая о событиях в Украине прямо в судебном заседании, спрашивать их оценку и мнение. Поэтому какого-то иного решения я не ждал». Он заверил «Улицу», что не ломал злополучный диск: «Пусть истребует запись [из помещения суда], там камеры. Посмотрит, как я изучал дело». Впрочем, адвокат не исключает частного определения в свой адрес со стороны судьи.