ВС запретил увеличивать срок осуждённым в особом порядке

настоящий материал (информация) произведён, распространён и (или) направлен иностранным агентом журналистским проектом «адвокатская улица», либо касается деятельности журналистского проекта «адвокатская улица» 18+

А также обязал суды проверять обоснованность обвинения

Сегодня пленум ВС принял проект изменений к постановлениям о судебной практике по уголовным делам. Поправки затронут темы особого порядка рассмотрения дела, судебной экспертизы, а также практики по делам о краже, мошенничестве и растрате. Адвокаты ожидают, прежде всего, что это усилит гарантии осуждённых в особом порядке при обжаловании приговора.

В проекте предлагается внести ряд уточнений в ППВС от 5 декабря 2006 года №60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел». Так, в п. 15 проекта говорится, что при рассмотрении апелляционных и кассационных жалоб на приговор, вынесенный в особом порядке, суду следует проверить их на соответствие ч. 7 ст. 316 УПК. Эта норма обязывает судью проверить, насколько обвинение обосновано и подтверждается собранными по делу доказательствами. Причем даже если авторы жалоб об этом не просят.

По словам адвоката Максима Никонова, нередки случаи, когда суды не утруждают себя такой проверкой и пропускают «откровенно бездоказательные обвинения». «Сколько таких дел осталось в судебных архивах просто потому, что никто из сторон не жаловался, – вопрос открытый, – полагает Никонов. – По-видимому, чтобы усилить контроль за судами первой инстанции, ВС прямо предписал апелляционным и кассационным судам выходить за рамки жалоб и особо проверять соблюдение ч. 7 ст. 316 УПК».

В п. 16.1 говорится, что при повторном рассмотрении дела, в том числе в общем порядке, суд не вправе назначить осуждённому более строгое наказание, чем он получил ранее в особом порядке. Адвокат Леонид Абгаджава положительно оценивает эту инициативу. Он полагает, что такой подход усилит гарантии прав осуждённых при обжаловании приговора – ведь им не придётся беспокоиться, что во второй раз они получат больший срок. «Нередко встречается ситуация, когда человек пошёл на особый порядок, но срок получил больший, чем ожидалось, – поясняет адвокат. – Теперь у него больше не будет страха добиваться отмены приговора, если он видит нарушения своих прав при рассмотрении в первой инстанции».

Никонов добавляет, что это пояснение ВС закрывает давнюю дискуссию юристов, можно ли ухудшать положение обвиняемого при повторном рассмотрении дела.

В п. 11.1 ВС указывает, что проведение разбирательства в особом порядке не освобождает суд от рассмотрения гражданского иска и принятия по нему решения. Такие изменения также вносятся в ППВС от 28 июня 2012 года №16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве».

Абгаджава полагает это самоочевидным, но соглашается, что ещё раз прописать этот момент будет нелишним. Это, по его мнению, усилит гарантии прав потерпевших.

Помимо этого в новой редакции обоих постановлений судам рекомендуется убеждаться, что обвиняемый действительно добровольно принял решение о рассмотрении дела в особом порядке. А также – что он в полной мере понимает обвинения и последствия. Однако Абгаджава не верит, что это существенно изменит практику. «Здесь всё зависит от поведения председательствующего: если он заинтересован, то предпримет всё возможное, чтобы убедиться, что обвиняемый понимает сущность происходящего, – рассуждает адвокат. – А если нет, то всё равно отразит в протоколе эти новые изменения ППВС». Но если судья забудет упомянуть это в протоколе, у защиты появятся дополнительные основания для обжалования приговора, указывает Абгаджава.

В ППВС от 21 декабря 2010 года №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» также вносятся изменения. В п. 4 проекта говорится, что эксперту не могут быть заданы вопросы по оценке достоверности показаний обвиняемого или свидетелей. В том числе показаний, полученных в ходе очной ставки или с применением аудио- и видеотехники. А заключение эксперта, в котором даётся юридическая оценка действий обвиняемого или оценка достоверности его слов, не может быть признано допустимым доказательством.

Никонов считает, что этим положением ВС «нанёс удар по распространённой следственной практике» проверять достоверность показаний разными экспертными способами. Он напоминает, что именно так недавно следствие «проверило» показания Сергея Фургала. «Допрос был записан на видео, которое затем прогнали через программное обеспечение, – рассказывает адвокат. – А приглашённые следствием специалисты трактовали результаты с использованием таких оборотов, как “глазодвигательный паттерн” или “лимбическое бегство от допроса”». Адвокат отмечает, что при помощи таких «глубокомысленных выражений» эксперты сделали вывод о неискренности Фургала. И надеется, что после разъяснений ВС подобного следственного «креатива» станет меньше.

ВС также дополнил ППВС от 27 декабря 2002 года №29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Суд снял вопрос, как квалифицировать тайное изъятие денег с банковской карты (через банкомат, при оплате товара на кассе и в иных случаях). «Долгое время не только в разных регионах, но подчас и в судах одного города такие действия квалифицировали по-разному, – поясняет Никонов. – Где-то как мошенничество (ст. 159.3 УК), где-то – по п. “г” ч. 3 ст. 158 УК (кража). В итоге ВС поддержал последний вариант квалификации».