Первое блогерское предупреждение

Недавно стало известно про первый случай угрозы уголовного преследования за ведение страницы в Instagram. Предостережение от Кунцевской прокуратуры Москвы получила 18-летняя фэшен-блогерка Вероника Логинова с аудиторией в полмиллиона человек. При этом Логинова рассказывает о моде и продвигает свой бренд одежды; на политические темы она в блоге никогда не высказывалась. Интересы девушки теперь представляет «Роскомсвобода». Глава юридической практики «Роскомсвободы» Саркис Дарбинян рассказал «Улице», считать ли такое предупреждение новым трендом или единичной инициативой – и чего ждать другим, публично несогласным с позицией власти блогерам.

В августе Кунцевская межрайонная прокуратура Москвы вынесла блогерке Веронике Логиновой «предостережение о недопустимости нарушения закона». Его вручили родственникам девушки, пока та была в Париже. Если толковать закон буквально, то направить такое предостережение можно только должностному лицу, коммерческой организации или государственному органу. Но на практике их уже давно направляют и другим адресатам. Например физическим лицам – в связи с акциями протеста или осуществлением деятельности СМИ. Поэтому практику новой назвать нельзя. Но для социальных сетей она, судя по всему, только начинается.

В документе говорилось, что прокуратура провела проверку соблюдения законодательства о противодействии экстремизму, «в ходе которой установлены достаточные и предварительно подтверждённые сведения о готовящихся Логиновой противоправных действиях, содержащих признаки экстремистской деятельности». Несмотря на уточнение про «отсутствие оснований для привлечения к уголовной ответственности», прокуратура назвала возможные составы для потенциального уголовного дела. Это «склонение, вербовка или иное вовлечение лица в деятельность экстремистской организации» (ч. 1.1 ст. 282.2 УК, максимальный срок – до восьми лет лишения свободы) и «участие в деятельности экстремистской организации» (ч. 2 ст. 282.2 УК, до шести лет). Ведомство допустило и более мягкий вариант – административную ответственность по статьям 13.37 (распространение владельцем сервиса материалов, призывающих к экстремистской деятельности) или 20.3 (пропаганда символики экстремистских организаций). При этом в документе прокуратуры нет подробной аргументации, что именно в постах блогерки образует эти составы.

Вероника продолжает вести блог – и прокуратура теоретически может направить обращение в СК и МВД. Подробно мотивировать обвинение будут уже эти органы – если до этого дойдёт. Но уже сейчас обращает на себя особое внимание вывод о «вербовке в экстремистскую организацию».

Глава юридической практики «Роскомсвободы» Саркис Дарбинян

Получается, московская прокуратура считает сообщение «Подписывайтесь на меня в Instagram» призывом к вербовке новых членов экстремистской организации. Это тревожный знак.

Фактически сотрудники прокуратуры написали: совершение любых действий по привлечению пользователей в соцсети компании Meta или размещение там материалов могут рассматриваться как форма участия в деятельности экстремистской организации – и склонение к участию в ней неопределённого круга лиц. Такой вывод они сделали из мартовского решения Тверского суда о том, что Meta под видом коммерческой деятельности занимается экстремистской деятельностью. При этом Генпрокуратура обещала, что обычных пользователей решение суда не коснётся.

После публикации о деле Вероники коллеги-юристы сообщили, что некоторые их доверители тоже получили такие предостережения – и тоже от столичной прокуратуры. Но их истории пока не публичные. Тем не менее это даёт нам повод думать, что идея такого правоприменения может быть московской инициативой. Говорить о глобальном изменении подхода мы сможем, только если увидим подобную практику и в других регионах.

Что делать блогерам теперь? Как я уже сказал, Вероника продолжает вести блог – до тех пор, пока речь не пойдёт о возбуждении уголовного дела. Прокуратура до середины октября должна ответить на наше обращение с просьбой разъяснить содержание предостережения. Мы пытаемся выяснить, какие именно формы пользовательской активности могут стать поводом для возбуждения дела. Будут ли наказывать за просмотр постов? За эмодзи, лайки или комментарии? Мы задавали эти вопросы на личном приёме в Кунцевской прокуратуре, но ответа по существу не получили. Если ответа не последует и теперь, а само предостережение не будет отменено, будем обжаловать его у вышестоящего прокурора и в суде.

Позиция некоторых госорганов играет в нашу пользу. Например, управление Федеральной антимонопольной службы по Калининградской области высказывалось по поводу логотипов Instagram и Facebook. УФАС пришла к выводу, что их использование не запрещено законом, так как они не внесены в список экстремистских материалов.

Глава юридической практики «Роскомсвободы» Саркис Дарбинян

Конечно, МВД и СКР не обязаны соглашаться, но антимонопольщики напрямую связаны с рекламным рынком. Они являются регулятором этой сферы – не исключено, что их позиция будет нам полезна.

Кроме того, есть ещё и позиция Пленума Верховного Суда. В своём ПП №11 от 28.06.2011 ВС разъясняет: при рассмотрении уголовного дела о преступлении, предусмотренном «экстремистской» ст. 282.2 УК, суду следует устанавливать, какие конкретные действия совершены виновным лицом. Каково их значение для продолжения или возобновления деятельности экстремистской организации? Какими мотивами руководствовалось лицо при совершении данных действий? Поэтому без установления конкретных действий пользователя – в данном случае фэшен-блогерки – состав преступления невозможно будет доказать.

Однозначно опасной остаётся покупка рекламы у Meta – даже через третьих лиц. Также неясно, как будет трактоваться коммерческая деятельность в соцсетях компании. Делать обычные посты в Instagram по-прежнему безопасно. Хотя мы, как правозащитники, понимаем: прокурорские предостережения – тревожный знак. И если вдруг случай Вероники дойдёт до возбуждения уголовного дела, то практика быстро распространится по всей стране. А затем она неизбежно пойдёт дальше – например, начнётся проверка смартфонов на предмет установленных запрещённых приложений. Мы в «Роскомсвободе» уже давно говорим о такой возможности.

Глава юридической практики «Роскомсвободы» Саркис Дарбинян

Судя по всему, репрессии будут продолжаться по частично белорусскому сценарию. Нельзя исключить криминализацию использования на территории России запрещённых приложений и VPN-сервисов на уровне пользовательского потребления. Нет никаких факторов, которые удержали бы российскую власть от такого шага.

Напоследок повторю: никто не понимает, почему пришли именно к Веронике. Она не рассказывала о политических новостях, не выражала позиции по поводу военных действий – по крайней мере, не делала этого публично. Очень настораживает, что сотрудники прокуратуры выбрали именно её – при таком-то многообразии блогеров с вполне конкретной политической позицией. Можно предположить, что нас ожидает масштабная кампания, которая затронет и конкретных оппозиционных деятелей, активистов, людей с явной антивоенной позицией.