Год закрытого правительства в России

Недавно был принят и вступил в силу закон об административной ответственности за «противоправное распространение сведений, содержащихся в Едином государственном реестре недвижимости». Это очередной случай криминализации доступа к информации, которая раньше была открытой для всех желающих. Юрист, эксперт в сфере антикоррупции и публичного права Григорий Машанов видит в этом очередное проявление тенденции к закрытости государственной власти – в той самой стране, где не так давно выстраивали систему «открытого правительства». В своей колонке для «Улицы» он перечисляет главные «закрывающие» инициативы последнего времени – и предупреждает коллег, что этот каток может затронуть право.

З а последний год различные группы интересов в российской власти активно использовали «спецоперацию», конфронтацию с Западом, санкционное давление и общественные расследования как повод сократить «чрезмерную» открытость государства. Пока что это наступление закрытости не ощутили многие даже внутри России. Например, в рейтинге открытости правительств от World Justice Project оценка России с 2015 года упала незначительно – с 49 баллов до 47 из 100. А ведь этот рейтинг формируется на основе мнений экспертов и опроса граждан страны. Возможно, результаты таковы, потому что тенденция к закрытию общественно важной информации нарастает постепенно.

Пожалуй, всё началось в 2016 году с сыновей генпрокурора Юрия Чайки – вернее, с расследования команды Навального об их бизнесе на господрядах. После этого данные Чаек-младших в ЕГРН были заменены на легендарных ЛСДУЗ и ЙФЯУ9. Причём поучаствовала и судебная власть: например, Верховный Суд в своём определении по иску об исправлении данных в реестре указал, что искажение сведений в ЕГРН не затрагивает права истца Навального А. А.

Конечно, так было не всегда. В своё время суды помогали обеспечить открытость – например, в 2006 году заставили Росстандарт публиковать ГОСТы. Было в России и министерство «открытого правительства» (возглавлявший его Михаил Абызов сидит сейчас в СИЗО по делу о незаконном предпринимательстве); до сих пор действует закон о доступе к публичной информации. Но давайте попробуем составить список основных направлений сокращения открытости за этот год:

• Прекращена публикация данных о бенефициарах банков, их бухгалтерской отчётности и информации об активах. Соответственно, больше нельзя установить контролирующих лиц или узнать ситуацию с расходами у кредитной организации, если банк сам не опубликовал такую информацию.
• Таможенная статистика: показатели внешней торговли России публикуются теперь без разбивки по товарным группам. Впрочем, эту информацию можно узнать у таможенных органов сопредельных стран.
• Газ и нефть: больше нет раскрытия ежемесячных объёмов добычи и динамики по производителям. Соответственно, сложно оценить, каково на самом деле состояние российского энергетического сектора. А в апреле 2023 года Росстат перестал публиковать эти данные целиком.
• Движение капитала: теперь неизвестно, каков его отток. Соответственно, нельзя получить адекватное представление о настроениях инвесторов.
• Крупнейшие компании получили право не публиковать состав совета директоров, данные про акционеров и финансовые отчёты. Это заметно затрудняет в том числе и санкционный комплаенс, который, конечно, не нравится российскими властям.
• Поголовно перестали публиковать информацию государственные компании, нет информации об аудитах и бухгалтерских балансах. Они в любом случае стали токсичными – однако у налогоплательщиков забрали ещё один инструмент контроля.
• Пропала информация о прямых иностранных инвестициях. Это тоже важно для понимания состояния экономики.
• Спрятаны участники системы передачи финансовых сообщений ЦБ. Поэтому, например, сложно оценить, как идёт интеграция банковской системы РФ с иранской.
• Заметно сократилась прозрачность отчётов о расходовании федерального бюджета. Больше не известны получатели субсидий – а ведь через этот механизм традиционно обходились требования законодательства о госзакупках. Секретные статьи консолидированного бюджета достигли рекордной доли – почти треть.
• Не публикуются квартальные данные о госдолге. Соответственно, сложно понимать, каков реальный уровень долговой нагрузки страны.
• С 1 марта выписки из ЕГРН на физлиц недоступны для открытого заказа. Это серьёзно затрудняет легальные общественные расследования. Власти также запретили частные сайты, которые предоставляли такие выписки, и запретили перепродажу выписок под угрозой административной ответственности.

Можно не сомневаться, что этот тренд продолжится. Например, уже звучат идеи убрать норму о запрете засекречивать показатели государственных золотовалютных резервов. Одновременно государство движется в сторону популистской имитации открытости. Так, с 1 декабря 2022 года все органы власти обязаны иметь публичные страницы в соцсетях «ВКонтакте» или «Одноклассники». Параллельно АНО «Диалог» активно продвигает свои системы мониторинга жалоб в соцсетях через Центры управления регионом (ЦУР).

Юрист Григорий Машанов

В результате органы власти теперь активно реагируют на фотографии разбитых дорог – но вот узнать о расходах мэрии города на дорогие автомобили для сотрудников стало сложнее.

Чем опасна такая закрытость? Хотя бы тем, что спрос на важную информацию никуда не денется – а значит, вырастет рынок нелегального доступа к ней. Расследование отравления Навального было во многом построено на данных, купленных на «чёрном рынке». Выписки из систем «Роспаспорт», «Магистраль», «пробив» телефонов и банковских счетов – всё это доступно в даркнете и телеграме за вполне приемлемые деньги. Система чрезвычайно коррумпирована и не может обеспечить дисциплину внутри себя.

Вернее, она способна это сделать в критические для себя моменты. Мне не удалось найти внятных примеров сколь-либо широкой дачи взяток военкомам или иной коррупции во время мобилизации. Значит, система напряглась. Однако остановить, например, торговлю «пробивом» она не может – и вряд ли сможет.

Могли бы помочь системные меры: повышение зарплат госслужащих до приемлемого уровня, отбор на госслужбу по заслугам, контрольные закупки. А главное – прозрачность и подотчётность власти, которых пока нет и не будет.

Юрист Григорий Машанов

Значит, всевозможные «серые» и «чёрные» схемы доступа к государственной информации будут процветать.

Впрочем, коррупция «решит» вопрос лишь в контексте популярных категорий данных. Для стратегической информации – статистики нефти, ЗВР, внешней торговли и многой другой – подобные услуги едва ли появятся. А если иностранные разведки и будут её получать, то вряд ли будут делиться ею с широкой общественностью в том объёме, в каком эти данные публиковались ранее. Таким образом, бизнес надолго останется без важнейших данных.

Для нас, юристов, особенно причастных к принятию решений, важно не допустить перехода тренда закрытости на правовую информацию. Иначе станут невозможны научные исследования о состоянии преступности и вообще о правоприменительной практике. И мы утратим понимание, как вообще работает право в России.