ФСИН не разъяснить позиции ЕСПЧ

В конце января ЕСПЧ в ответ на жалобу адвоката Ивана Хорошева напомнил российским властям, что удерживать под стражей человека, освобождённого судом, незаконно. Однако внутри страны на подобные нарушения чаще закрывают глаза. «Улица» уже рассказывала, как Людмила Бештоева из Краснодара провела в СИЗО лишние 19 суток, а администрация изолятора посчитала, что так и должно быть. По просьбе «АУ» адвокат Леонид Абгаджава, бывший юрист фонда «Русь сидящая»*, проанализировал существующую практику, связанную с задержками в освобождении, и сопоставил её с позициями Европейского суда.

И стория Людмилы Бештоевой не просто пример бесчеловечного отношения, это целый хоровод нарушений со стороны суда и ФСИН, который показывает необходимость изменения законодательных норм.

В июне 2019-го Людмила Бештоева упала в обморок во время оглашения приговора, а судья Прикубанского райсуда, не обращая никакого внимания на лежащую без сознания женщину, продолжила зачитывать приговор. Подсудимую обвинили по четырём эпизодам мошенничества и приговорили к шести годам лишения свободы. Пока вошедший в дело адвокат Алексей Аванесян готовил апелляционную жалобу и безрезультатно требовал медицинского освидетельствования и обеспечительных мер для своей подзащитной, её этапировали из Краснодара сначала в Волгоград, а затем в город Фролов Волгоградской области.

В суде апелляционной инстанции защите удалось добиться замены реального лишения свободы на условное. Но из-за перевода в другой регион Людмила была лишена возможности лично присутствовать на судебном заседании и участвовала в процессе по видео-конференц-связи. Находись она в зале суда, её бы освободили сразу же после оглашения определения, 21 ноября. Но ей пришлось без законных оснований провести в СИЗО ещё 19 дней, дожидаясь бумаг из Краснодара. Администрация изолятора объяснила задержку тем, что не может освободить заключённого до того, как получит «официально заверенное» решение суда. Такая норма содержится в приказе Минюста. Приказ, конечно, «для служебного пользования».

Украденное время

Важно обратить внимание, что подобные нарушения совсем не редкость. Другое дело, что на них, как правило, не реагируют. Я думаю, объяснение довольно простое. Если человек выходит на свободу не «по звонку», у него нет желания на что-либо жаловаться – ведь его приговор только что был отменён, или реальное лишение свободы было заменено на условное, или уменьшен срок лишения свободы. В любом случае это радостная новость, на фоне которой незаконное заключение в течение нескольких дней не видится грубым нарушением. Думаю, поэтому я не сталкивался с такими жалобами, когда работал в фонде «Русь сидящая».

Тем не менее о том, что подобное происходит очень часто, можно судить по известным делам, подробности которых попадают в СМИ. Например, Ильдар Дадин вышел на свободу только через четыре дня после того, как Верховный суд отменил его приговор. Мотивировка та же: колония ждала документов из Верховного суда.

Огромное количество примеров дали изменения в ст. 282 УК РФ. 22 января 2019 года Ленинский районный суд Чебоксар удовлетворил ходатайство Алексея Миронова о приведении приговора в соответствии с новым уголовным законом, он был освобождён только через 14 дней. 7 февраля 2019-го Зубово-Полянский районный суд Мордовии удовлетворил ходатайство Владимира Квачкова, однако он вышел на свободу через 12 дней. Омутнинский районный суд Кировской области удовлетворил ходатайство Даниса Сафаргали 14 февраля 2019 года, а освобождён он был лишь через 19 дней. Никаких законных оснований для их содержания после удовлетворения ходатайства не было.

ЕСПЧ смотрит на часы

Содержание человека под стражей без законного основания является нарушением его права на свободу и личную неприкосновенность – это аксиома.

Но при этом даже ЕСПЧ в ключевом постановлении «‎Дело Руслана Яковенко против Украины»‎ признаёт, что задержки в исполнении решения об освобождении заключённого вполне объяснимы и зачастую неизбежны из-за практических аспектов, связанных с функционированием судов и соблюдением формальных процедур. Однако в этом же решении суд указывает, что национальные власти должны стараться свести подобные случаи к минимуму. Административные процедуры не могут оправдать задержку, превышающую несколько часов.

Недавно ЕСПЧ подтвердил действие этого правила в отношении российских властей. В деле «Сухоносова против России‎»‎, инициированном по жалобе адвоката Ивана Хорошева, суд нашёл нарушение в действиях российского правительства, продержавшего заявительницу в СИЗО один день после вынесения апелляционного определения. Поскольку российским властям не удалось оправдать задержку, ЕСПЧ признал нарушение п. 1 ст. 5 Конвенции и присудил Клавдии Сухоносовой компенсацию в размере 3 000 евро.

Правило, изначально сформулированное ЕСПЧ в деле Руслана Яковенко, очевидно применимо и в отношении Бештоевой, особенно учитывая срок, на который её задержали в СИЗО. Никакой ДСП-приказ Минюста или медлительность почты не может этого оправдать.

Немедленно значит заранее

В профессиональной среде (не только у сотрудников ФСИН, но и адвокатов) пользуется популярностью аргумент, что заключённый может быть освобождён только после вступления в силу постановления суда, однако это не так. В таком случае в законе должно быть предусмотрено прямое указание на это. Например, в случае удовлетворения ходатайства об условно-досрочном освобождении ч. 5 ст. 173 УИК напрямую предусматривает необходимость вступления постановления в силу.

И даже ЕСПЧ в постановлении «‎Плотников против России» признал, что лишение свободы до вступления в силу постановления об УДО не является нарушением ст. 5 Конвенции. Хотя стоит отметить, что это не помешало Судогодскому районному суду освободить Евгению Васильеву сразу же после вынесения постановления об УДО.

Такую же точку зрения избрали несколько районных судов, разрешая те же ходатайства, связанные с изменениями в ст. 282 УК. Блогер из Томска Вадим Тюменцев вышел на свободу в тот же день, когда Октябрьским районным судом Томска было удовлетворено его ходатайство. Дмитрий Дёмушкин также был освобождён немедленно после удовлетворения его ходатайства Петушинским районным судом Владимирской области.

Важно отметить, что в обоих случаях вопрос о немедленном освобождении ставился заявителями в суде. В постановлении об удовлетворении ходатайства Тюменцева районный суд в резолютивной части постановления указал: «… освободить Тюменцева В.В. из мест лишения свободы немедленно». Таким образом, защите, если это возможно, следует заранее ставить вопрос о немедленном освобождении.

Адвокат Леонид Абгаджава

Для борьбы с описанной практикой, к сожалению, не очень подходят постановления ЕСПЧ. Разъяснить их смысл начальнику колонии или СИЗО вряд ли под силу даже лучшим защитникам.

На мой взгляд, эффективнее всего было бы чётко прописать процедуру освобождения для таких случаев в законах, которыми прямо руководствуются сотрудники ФСИН. В Уголовно-исполнительный кодекс и ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» следовало бы внести очевидную поправку о том, что суды обязаны обмениваться с ФСИН документами по интернету.

Да и в целом УИК уделяется мало внимания, хотя он существенно влияет на то, как соблюдаются права заключённых и тех, кто уже должен был быть на свободе.