Взрывоопасная профессия

Месяц назад в Татарстане осудили бывшего начальника отдела по борьбе с оргпреступностью УМВД Набережных челнов Даниля Закирова. Его подчинённые расследовали нашумевшее дело о попытке взорвать офис местной коллегии адвокатов в 2016 году. По версии следствия, Закиров решил «повесить» преступление на невиновного. Сам полицейский утверждает, что дело против него сфабриковали, чтобы скрыть истинного заказчика поджога. Пока пострадавшие адвокаты предполагают (а коллеги Закирова прямо называют) имя этого заказчика, материалы дела о поджоге продолжают пылиться в архивах. Накануне рассмотрения очередной жалобы на бездействие следствия «Улица» побеседовала с участниками этих событий, чтобы выяснить, почему резонансное дело о подрыве адвокатского офиса остается нераскрытым.

Неприкрытая угроза

Р анним утром 31 октября 2016 года руководителю Набережночелнинской коллегии адвокатов Елене Деревлевой позвонил сын. «Мама, нам подожгли офис» – услышала она в трубке. Приехав на место, адвокат увидела, что вход в помещение взломан, а окна почернели от сажи. Пожарные и МЧС готовили эвакуацию прилегающего к офису жилого дома – внутри помещения под тлеющей ветошью обнаружили газовый баллон. Раньше его в коллегии не было.

«Когда мы получили экспертизу, оказалось, что взрыв мог быть мощнее, чем в питерском метро, – вспоминает Елена, – Мой сын, собственник помещения, был в ужасе: “Представляешь, если бы баллон взорвался? Мне бы как собственнику за это сидеть – не пересидеть”». Как позже установили эксперты Средне-Волжского центра судебной экспертизы (документ есть у «АУ»), в газовом баллоне находилось около пяти литров сжиженного газа. Кран баллона находился в положении «закрыто» – то есть преступники целенаправленно готовили взрыв за счёт расширения газа от нагревания.

От трагедии уберегла чистая случайность: одна из подпорок конструкции, которую злоумышленники соорудили, чтобы разжечь пламя вокруг баллона, упала на пластиковую трубу батареи. Материал расплавился, и в помещение хлынула вода, которая затушила пожар до того, как баллон успел достаточно нагреться.

Уголовное дело возбудили по ч. 2 ст. 167 УК (умышленное повреждение чужого имущества путём поджога или подрыва из хулиганских побуждений). Однако адвокат Ирина Хрунова, представлявшая интересы Деревлевых, настаивала, что здесь налицо попытка теракта. «Целью было именно взорвать баллон, – рассказывает Хрунова в разговоре с “Улицей”, – Кто-то вскрыл дверь, занёс баллон, соорудил вокруг него “шалашик” и поджёг. Целью было довести баллон до кондиции, чтобы он взорвался. А помещение является пристройкой к жилому дому».

Хрунова считает, что преступление может быть связано с уголовным делом о вымогательстве, возбуждённом против местного бизнесмена Дамира Бибишева. Потерпевшими по делу проходили предприниматели Сергей Федосов и Линар Миргалиев. Их интересы представляли адвокаты Хрунова и Деревлевы. 17 августа в помещение компании Миргалиева вломились неизвестные – и он поехал к Деревлевым. Вскоре в офис адвокатской коллегии нагрянули сотрудники челнинского отдела по борьбе с организованной преступностью и ОМОН.

«Адвокатов положили лицом в пол, кому-то досталось прикладом, – вспоминает Хрунова. – У всех были телесные повреждения». По заявлению об этом вторжении возбудили уголовное дело, пострадавших адвокатов представляла Хрунова. В июле 2017 года двоих сотрудников ОБОПа признали виновными в превышении полномочий и осудили на 5 и 6 лет условно. Омоновцы проходили по делу в статусе свидетелей.

Как вспоминает Елена Деревлева, ещё до нападения на офис и попытки его взорвать она неоднократно получала угрозы. По ее словам, «разные люди» – в том числе помощник Бибишева Олег Гордевич – передавали просьбы прекратить сотрудничество с Федосовым. В противном случае адвокату обещали создать «проблемы».

«В самый разгар расследования дела против Бибишева начинают страдать те, кто давал на него показания, и их защитники, – указывает Хрунова, – Какой здесь можно сделать вывод?»

Незначительный ущерб

Но следствие пошло по другому пути. Показания адвокатов об угрозах и давлении в связи с защитой потерпевших по делу против Бибишева не заинтересовали следователей. Как утверждает Федосов, знакомый с материалами дела о поджоге, Бибишева так и не допросили. По словам Елены Деревлевой, адвокаты тогда не придали этому значения – поначалу дело имело такой широкий общественный резонанс, что, казалось, замять его не получится.

Инцидент вызвал возмущение в адвокатском сообществе – АП Татарстана прислала в Челны своего представителя и предложила Деревлевым юридическую помощь. Сразу же после возбуждения дела прокурор города Александр Евграфов изъял материалы у МВД и передал в управление СК РФ по РТ. Но спустя три дня, 3 ноября 2016 года, прокурор республики Татарстан Илдус Нафиков отменил постановление Евграфова, заявив о «незначительном ущербе». Дело вернули в МВД.

Сергей Федосов полагает, что материалы вернули в Челны, чтобы препятствовать объективному расследованию. Тем не менее в первые дни после происшествия оперативники успели собрать все возможные улики, говорит Елена Деревлева. Им удалось изъять видео с камер наблюдения и получить описание машины, из которой в офис заносили баллон. В декабре 2016 года материалы передали в отдел по борьбе с организованной преступностью (ОБОП) УМВД Набережных Челнов. Там установили троих подозреваемых, которые находились неподалёку от офиса перед поджогом – Ильгиза Шайхелисламова, Радика Валиева и Алексея Емельянова. Их задержали, но спустя два дня отпустили из-за отсутствия доказательств. Через полгода замначальника отдела следственной части ГСУ МВД по РТ Инютин постановил приостановить предварительное расследование «в связи с неустановлением лица, причастного к преступлению». Спустя ещё несколько месяцев, в июне 2017 года, третий подозреваемый сам стал потерпевшим, но уже по другому уголовному делу – против начальника челнинского ОБОП, который и вёл расследование.

Версия подполковника Закирова

Руководителя отдела по борьбе с организованной преступностью МВД Набережных Челнов Даниля Закирова задержали 16 июля 2017 года. Его подозревали в вымогательстве и превышении полномочий. Дело возбудили по 7 эпизодам, но к началу судебного разбирательства остался только один. Закирова обвинили по ч. 1 ст. 286 УК (превышение должностных полномочий) – по версии следствия, он угрожал Шайхелисламову, убеждая его признаться в организации поджога адвокатского офиса. Как оказалось, в декабре 2016 года, когда подчиненные Закирова расследовали дело о поджоге, он несколько раз встречался с Шайхелисламовым. Их разговоры были записаны на диктофон и легли в основу обвинения. Следствие утверждает, что в ходе этих бесед подполковник склонял его взять вину на себя или найти других подставных лиц.

Адвокат Закирова Руслан Мадифуров в разговоре с «Улицей» сообщил, что файлы с записью разговоров могли быть изменены, а две из четырёх записей вовсе пропали из дела. Он утверждает, что Закиров действительно предлагал Шайхелисламову признать вину – но исключительно в рамках оперативных мероприятий, поскольку располагал доказательствами его причастности к преступлению. «Позже, в феврале 2020 года, сотрудники ОБОП в судебном заседании подтвердили, что, согласно разрабатываемой версии, Шайхелисламов подозревался в организации поджога, а Валиев и Емельянов были предполагаемыми исполнителями», – говорит Мадифуров.

По версии адвоката, Закиров предложил Шайхелисламову признаться и раскрыть детали преступления. За это он мог получить условный срок при условии возмещении ущерба. Со слов Мадифурова, Шайхелисламов размышлял над этим предложением, но опасался переквалификации преступления с уничтожения имущества на теракт. Когда пожарно-техническая экспертиза подтвердила, что газ в баллоне действительно мог взорваться, Шайхелисламов передумал идти на сделку.

«Шайхелисламов сразу после разговора с Закировым встречается с предполагаемым заказчиком Бибишевым в магазине “Метро”, – утверждает адвокат. – Он сам подтвердил это в судебном заседании. Потом он идёт в ФСБ и заявляет, что Закиров якобы на него давит. ФСБ дает ему звукозаписывающую аппаратуру, и он сознательно идет провоцировать Закирова вопросами – мол, может, я найду кого-то другого [в качестве обвиняемого]? Вот с соседом у меня конфликт».

Чтобы доказать, что его подзащитный обоснованно подозревал Шайхелисламова, адвокат Мадифуров просил рассмотреть в суде материалы предварительного расследования по делу о поджоге. Суд не стал истребовать эти материалы.

На судебном заседании 17 февраля 2020 года версию о причастности Шайхелисламова к поджогу подтвердили бывшие коллеги Закирова – оперуполномоченный по особо важным делам челнинского ОБОП Роман Курганаев и замначальника отдела Азат Садриев. Последний заявил на суде, что по данным с камер наблюдения, в ночь поджога Шайхелисламов, Валиев и Емельянов находились непосредственно у адвокатского офиса. Машина, похожая на ту, что видели перед поджогом у офиса коллегии, на следующий день подъезжала к дому Емельянова.

Сам Закиров в судебном заседании заявил, что дело против него сфабриковано, чтобы прикрыть истинного заказчика поджога офиса. Его коллеги Курганаев и Садриев, занимавшиеся расследованием, утверждают, что заказчик – предприниматель Дамир Бибишев. «Ничего из того, что мне предъявлено, я не совершал, – приводит местное издание слова Закирова на суде, – И не поджог это, а, я считаю, теракт, который по стечению обстоятельств просто не случился».

«Левиафан»

Дело о вымогательстве в отношении гендиректора и учредителя ХК «Союз» Дамира Бибишева и его помощника Олега Гордевича возбудили в конце 2015 года. Ранее Бибишев получил у городской администрации разрешение на строительство выставочного центра. Для этого ему выделили участок муниципальной земли в центре города площадью около 100 соток. Бизнесмен Денис Никитенко, также претендовавший на землю, заявил СМИ, что по его оценкам одна сотка выделенной земли могла стоить от 1,5 до 2 млн рублей.

Поскольку предприниматель утверждал, что центр будет использоваться не в коммерческих, а в культурных целях, землю выделили вне конкурса и бесплатно. Но строительству мешал участок, который находился в аренде у Сергея Федосова. Со слов его адвоката Ирины Хруновой, когда Федосов отказался отдать Бибишеву участок, между ними началась «предпринимательская борьба». Федосов через суд пытался отозвать разрешение на строительство, выданное Бибишеву. Тот в свою очередь, добивался изъятия участка у Федосова, утверждая, что он его не использовал. В результате Федосова обязали засыпать до уровня фундамента подвал принадлежащего ему развлекательного центра «Мираж». Приставы привлекли к работам фирму, оценившую свои услуги в 16 млн рублей. Эту сумму на счетах Федосова арестовали.

По словам Хруновой, когда бизнесмены устали воевать, Бибишев предложил «решить проблемы» за 20 млн рублей. Федосов сообщил об этом ФСБ, и в конце декабря 2015 года Олега Гордевича задержали с муляжом денег на сумму 7 млн рублей, переданных Федосовым. Сам Бибишев в суде заявил, что денег у Федосова не вымогал. По словам его помощника Гордевича, бизнесмен хотел получить 20 млн «в качестве моральной компенсации и потратить на решение вопросов, связанных с участком, по которому у него был конфликт с Федосовым». Обвинения в заказе поджога защитой Бибишева «не были приняты всерьез»: «В интернете кто-то написал, кто-то кинул такую мысль, и эту мысль подхватили некоторые “диванные” эксперты. Бибишев по этому делу не проходил, уголовного дела в отношении него нет, какого-либо проверочного материала не было».

Самого Бибишева местные СМИ называют «челнинским Левиафаном». Сын бывшего директора домостроительного комбината, в 2016 году Бибишев занимал 16-е место в рейтинге богатейших предпринимателей города по версии «Бизнес-газеты». Его помощник Олег Гордевич, по словам самого Бибишева, имеет семь судимостей. Полковник ФСБ в отставке Юрий Удовенко в своей книге «Зазеркалье» упоминает о связях Гордевича с известной в 90-х ОПГ «29-й комплекс».

По словам Елены Деревлевой, в 2015–2016 годах угрозы от Бибишева поступали именно через Гордевича. «Когда его арестовали, нам стало полегче, – рассказывает адвокат, – До этого за нами велась слежка, при выемке документов у Бибишева ФСБ нашла полные досье на всех защитников Федосова – кто родственники, где проживают. Офис всё время прослушивали – когда мы приходили в суд, вторая сторона уже знала, что мы обсуждали и что будем говорить».

Подрыв доверия к следствию

Ирина Хрунова сомневается, что челнинский ОБОП действительно пытался провести объективное расследование. Если те люди, которых подозревали подчинённые Закирова, и причастны к преступлению, то только в качестве исполнителей, уверена адвокат. Ни ей, ни Деревлевой не знакомы Шайхелисламов, Еремеев и Валиев – поэтому она не верит, что у них мог быть личный мотив для преступления.

«Мы не можем этого доказать, – отмечает Хрунова, – Но есть наш жизненный опыт и логика, которые говорят, что проблемы возникли именно у тех, кто давал показания на Бибишева, а значит, он может быть причастен». По мнению адвоката, сотрудники ОБОП даже не пытались искать заказчика. «Убедить ранее судимого Шайхелисламов взять вину на себя и закрыть дело было очень удобно», – объясняет Хрунова мотивацию следствия.

Елена Деревлева подозревает, что объективно расследованию каким-то образом мог помешать сам Бибишев. Если он организовал слежку за адвокатами и прослушку их офиса, то мог оказать давление и на других людей. Деревлева также отметила, что судебные прения по делу против Бибишева длятся уже четыре года – беспрецедентный по её мнению срок. Сам же он продолжает оставаться на свободе.

«Уже пять лет мы связаны по рукам и ногам, – заявила Деревлева, – Дело против Бибишева сначала вообще шло под грифом “секретно”. Когда Бибишева осудят и у нас будет полный доступ ко всем документам, можно будет добиваться расследования и по нашему делу о поджоге».

Сергей Федосов признаёт, что начал писать жалобы на приостановление дела о расследовании только в 2018 году. «Слишком много приключений у нас и адвокатов случилось в 2015 и 2016 году, – объясняет Федосов, – С 2018 года я начал писать в СК, Генпрокуратуру и в Администрацию президента с требованием возобновить расследование. Но все спускалось в прокуратуру Татарстана и умирало».

После того, как в феврале 2020 года бывшие коллеги Даниля Закирова в ходе судебного заседания заявили о причастности к поджогу офиса Дамира Бибишева, возобновить расследование потребовал собственник помещения – сын Елены Деревлевой. Артём Муцаев посчитал, что публикации об этих заявлениях в СМИ – достаточный повод для отмены постановления о приостановлении предварительного расследования. По его мнению, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами следствие должно было допросить дававших показания по делу Закирова полицейских, самого Закирова и Бибишева.

Когда реакции следственных органов не последовало, он обжаловал бездействия должностных лиц в порядке ст. 125 УПК. Набережночелнинский городской суд 27 июля отказал в удовлетворении жалобы. Рассмотрение жалобы в апелляционной инстанции назначено на 8 сентября.

Муцаев также обратился в Генеральную прокуратуру с требованием отменить постановление прокурора РТ от 3 ноября 2016 года о возвращении уголовного дела в МВД. Напомним, тогда прокурор сослался на незначительность причиненного ущерба – согласно постановлению прокурора (есть у «АУ»), он составил всего 60 тысяч рублей.

Елена Деревлева отмечает, что в результате поджога выгорел весь первый этаж офиса, а все коммуникации пришли в негодность. Поэтому ущерб никак не мог составить 60 тысяч. В своей жалобе в Генпрокуратуру Муцаев приводит данные проведенной по его инициативе экспертизы, оценивающей ущерб в 682,8 тысяч рублей. Опровергая доводы о малозначительности ущерба, Муцаев требует возобновить расследование дела, передать его в СУ СК по Татарстану и изменить квалификацию – с ч. 2 ст. 167 УК (умышленные уничтожение или повреждение имущества) на ч. 1 ст. 205 УК (террористический акт).

«Улица» попыталась выяснить в МВД Татарстана, по какой причине Дамир Бибишев так и не был допрошен – и почему следствию за четыре года так и не удалось установить круг подозреваемых в причастности к преступлению. На момент публикации в МВД не ответили на запрос. «Улица» также обратилась адвокатскую палату Республики Татарстан, но пока не получила ответа.