Тариф «Уголовный»
Запрет использовать телефон в суде вызвал конфликт между адвокатом и приставами
Хроника противостояния адвокатов и судебных приставов пополнилась новым эпизодом – теперь в Оренбурге. Адвокат Дмитрий Димитриев утверждает, что приставы Оренбургского областного суда незаконно применили к нему силу – выволокли из коридора только за то, что он держал в руках мобильный телефон. По его словам, такое обращение «унижает» адвокатское достоинство. В свою очередь, приставы заявили «Улице», что Димитриев вел себя «некультурно» и даже угрожал сотрудникам – поэтому теперь они планируют обратиться в СК для возбуждения уголовного дела по ст. 318 УК. Но пока они ограничились заявлением об административном правонарушении.
С егодня мировой судья Лилия Юрченко должна была рассмотреть дело об административном правонарушении, которое якобы совершил адвокат Дмитрий Димитриев. Два дня назад у него произошёл конфликт с приставами Оренбургского областного суда, которые в итоге составили протокол по ч. 2 ст. 17.3 КоАП. Но судья вернула материалы дела судебному приставу для устранения недостатков. Об этом сообщил представитель Димитриева, адвокат Эльдар Шарафутдинов. «Адвокатская улица» выяснила предысторию событий.
Без права переписки
Адвокат Димитриев рассказал «Улице», что 18 декабря он пришел в суд на рассмотрение апелляционной жалобы по делу его доверителя. Но подзащитный сообщил, что график судебных заседаний сдвинулся больше чем на час. Между тем адвокату нужно было успеть на заседание в Центральном районном суде Оренбурга – оно должно было начаться в полдень. И Димитриев не мог пропустить его, потому что процесс перешёл в стадию прений. Чтобы предупредить второго подзащитного о возможном опоздании, адвокат достал мобильник и отправил ему СМС-сообщение.
Но еще в 2017 году облсуд принял внутренние правила работы, которым ввёл запрет для посетителей пользоваться телефонами во всём здании суда. Предполагается, что они «должны быть выключены и находиться в сумке, кармане». В документе подчёркивается, что телефон может быть включён «только в зале судебного заседания при ведении аудиозаписи и находиться в горизонтальном положении, исключая положение для видеосъёмки».
Судебный пристав увидел, как адвокат после отправки СМС-сообщения убирает телефон в карман, и сделал Димитриеву замечание. «Я возразил, пояснил свои действия и потребовал, чтобы сотрудник представился, – рассказал «Улице» адвокат. – Он попросил меня подойти, на что я заметил, что мне не нужно вставать с места для того, чтобы он смог назвать имя и фамилию. После этого в разговор вмешалась неизвестная женщина. Она сказала, что нужно пригласить "старшего", так как я, по её мнению, веду себя неадекватно». Действительно, судебный пристав пригласил старшего коллегу, сообщив о «словесном конфликте».
Женщина продолжила высказывать претензии в адрес адвоката. По словам Димитриева, они с ней сидели на некотором расстоянии друг от друга, поэтому диалог получился «достаточно громким». В итоге приставы предложили адвокату проследовать в служебное помещение для составления протокола. «Я сказал, что не возражаю против составления протокола. Но так как я ожидал начала судебного заседания, то предложил либо сделать это на месте, либо после процесса, когда я смогу проследовать в служебное помещение, – рассказал адвокат. – Я отметил, что никуда от них не денусь, так как в любом случае должен буду пройти через контрольно-пропускной пункт».
Димитриев утверждает, что его слова вызвали «неадекватную» реакцию у приставов. Они заявили, что адвокат отказывается выполнить их законные распоряжения, поэтому к нему будет применена сила. Димитриев в этот момент сидел на одном из трёх соединённых стульев. Приставы попытались поднять его с сиденья, но защитник схватился за спинку кресла. В итоге судебные приставы поволокли его к служебному лифту вместе с рядом сцеплённых стульев. Затолкав адвоката в лифт, приставы спустились с четвёртого этажа на первый, где выволокли Димитриева из кабины и поставили в метре от лифта. Там они снова предложили адвокату пройти в служебное помещение, на что Димитриев ответил отказом. Тогда приставы вызвали полицию.
Внесудебные прения
«Один из приставов заявил полицейским, что я угрожал ему и его коллегам расправой», – рассказал «Улице» адвокат. Он, в свою очередь, заявил правоохранителям, что приставы совершили уголовное преступление – превысили должностные полномочия (ст. 286 УК). «Во вторых, я указал, что они незаконно лишили меня свободы и подвергли унижающему достоинство обращению – эти действия нарушают нормы Европейской Конвенции», – пояснил Димитриев. Он также сообщил, что прошел медосвидетельствование, в ходе которого эксперт обнаружила на теле два синяка. Адвокат подчеркнул, что его не били – но синяки, возможно, появились из-за попыток приставов отцепить его руки от кресла.
Адвокат Дмитрий ДимитриевНо такое обращение унижает меня как адвоката. Тем более что ситуация разворачивалась на глазах судей, которые знают меня именно в этом качестве.
В это же время ему удалось позвать на помощь своего коллегу – Эльдара Шарафутдинова. Тот прибыл как раз к моменту составления протокола об административном правонарушении в отношении адвоката. В документе утверждается, что адвокат «не выполнял требования и распоряжения» приставов, «допускал проявление неуважительного отношения к ним и посетителям суда, не соблюдал тишину и порядок в здании суда, допускал неуважительные высказывания». Эти действия, по мнению сотрудников УФССП по Оренбургской области, образовали состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 17.3 КоАП.
Дмитрий Димитриев отметил, что не сообщил приставам свои данные, но те получили их от коллег на контрольно-пропускном пункте суда. В протоколе нет и его подписи. «Содержание протокола до моего сведения не доводилось, права мне не разъяснялись, все процессуальные действия были осуществлены в отношении моего адвоката Шарафутдинова, который и поставил свою подпись», – пояснил Димитриев.
Эльдар Шарафутдинов рассказал «Улице», что сообщил о произошедшем в адвокатскую палату. И.о. президента палаты Владимир Ковалёв попросил передать Димитриеву, чтобы он приехал в палату «при первой возможности». «Улице» не удалось взять комментарий у АП Оренбургской области. Там сначала сообщили, что не знают об инциденте, а затем сказали, что все представители палаты, которые могут быть в курсе случившегося, – на совещании.
«Обошлось без крови, культурно»
«Адвокатской улице» удалось поговорить со второй стороной конфликта – ситуацию прокомментировал старший судебный пристав спецотдела по охране судов и участков мировых судей УФССП по Оренбургской области Андрей Шалайкин. Он утверждает, что это не первый случай привлечения адвоката Димитриева к административной ответственности за нарушение правил суда. «По крайней мере в моём подразделении его наказывали. Он вёл себя некорректно с работниками канцелярии. Попросили его вывести. Оскорблял и всё остальное», – сообщил старший пристав, уточнив, что дело происходило в августе.
Адвокат пояснил «Улице», что летом у него действительно был конфликт с приставами этого же суда. «Мы с коллегой защищали доверителя, которого обвиняли в оскорблении сотрудника полиции. Суд заключил его под стражу, хотя ст. 319 УК не предполагает такую строгую меру пресечения. Нам не выдали постановление суда – мы смогли его получить только после жёстких требований. Я прямо в суде сел писать апелляционную жалобу на это судебное решение, когда ко мне подошли приставы. Они просили меня представиться, а я говорил, что уже сделал это при входе в суд. В итоге они вызвали сотрудников полиции. Те приехали, стали спрашивать, что случилось – я ситуацию объяснил. Полицейские уехали, приставы начали составлять протокол об административном правонарушении. Но мне нужно было ехать в другой суд, а задерживать они меня не стали. Что в итоге стало с тем протоколом, я не знаю», – рассказал Дмитрий Димитриев.
Андрей Шалайкин также заметил, что «ребята, которые обеспечивают безопасность судебных заседаний, отмечали его (Димитриева – «АУ») поведение по отношению к прокурорам, по отношению к другим посетителям или участникам судебного процесса – с негативной стороны». «У него такое понятие, что… “надели форму, значит, для вас всё можно”, хотя все ко всем относятся культурно. И вопросы, которые он задаёт, вот эти некрасивые, некорректные – конечно, не для всех это удобно слушать», – пояснил представитель ФССП.
Он рассказал «АУ», что 18 декабря лично наблюдал за конфликтом адвоката и приставов. «Я подошёл к своим сотрудникам, посмотреть ситуацию, что там происходит на самом деле. Он сражу же начинает переходить на “ты”: “Кто ты такой? Чего тебе надо? Рот закройте”. Поведение как у обычного хулигана с улицы, – возмущался Шалайкин. – Культурного поведения, по крайней мере от него, никто в нашем здании сроду не видел».
Шалайкин добавил, что в день инцидента адвокату несколько раз указывали на запрет пользоваться телефоном в суде. «Мотивируя тем, что у него какое-то дело, он начал высказывать своё недовольство, оскорблять судебного пристава, который нёс дежурство на этаже. Потом ему сделали замечание посетители. Он уже начал выяснить отношения с ними, – пересказал свою версию старший пристав. – Прибыла резервная группа, попросила его проследовать за судебными приставами для того чтобы составить административный протокол, в связи с тем, что он нарушает определённый порядок, который утверждён председателем областного суда. Естественно, он начал их тоже оскорблять, вцепился в лавку». Шалайкин подчеркнул, что «биться, драться с ним никто не собирался, но требования судебного пристава обязательны для всех». «Попытались его от этой лавки… руки отсоединить, ничего у судебных приставов не получилось. Его спустили на грузовом лифте на первый этаж», – рассказал старший пристав. По его словам, полицейских вызвали именно из-за угроз, которые сотрудники услышали от адвоката в лифте: «Он угрожал судебным приставам убийством их детей, жён. Обещал вырвать кадыки. И если он встретит их на улице, что им будет плохо. Вплоть до матерных слов».
Адвокат Димитриев не подтверждает эти обвинения и указывает, что в служебном лифте нет камер видеонаблюдения – поэтому слова приставов ничем нельзя опровергнуть.
По словам Андрея Шалайкина, приставы дали объяснения сотруднику полиции, а теперь собирают материалы для передачи их в Следственный комитет и возможного возбуждения уголовного дела по ст. 318 УК – применение насилия в отношении представителя власти или угроза его применения. «Дальше СК будет решать вопрос. Потому что такой бардак, такое поведение от него никто не хочет терпеть, – подчеркнул старший пристав. – Вреда его здоровью не причиняли, спецсредства не применяли. Специальные средства – это палки, газовые баллончики и наручники. Всё обошлось без крови, культурно… Но дали ему понять, что дальнейшее [такое] поведение здесь – в здании суда – ему никто не позволит».
Адвокаты не комментируют планы приставов обратиться в СК с заявлением о возбуждении уголовного дела по ст. 318 УК в отношении адвоката. «Мы знаем об этом только со слов третьих лиц», – сообщил Димитриев.
Адвокат не абонент
Пока адвокат и приставы отстаивают свои версии конфликта, стоит вспомнить о его непосредственной причине. Запрет пользоваться телефонами в здании облсуда – причина постоянных конфликтов адвокатов с приставами, рассказал Димитриев. «Он нам нужен для работы, и мы не можем оставаться без связи. Более того, адвокаты по назначению, которые получают уведомления о делах на телефон, не могут откликнуться, пока находятся в облсуде. Конечно, это не может не вызывать возмущение», – пояснил он.
Адвокаты сообщили «Улице», что запрет пользоваться телефоном установлен только в Оренбургском областном суде, в других судах региона подобных ограничений нет. Дмитрий Димитриев обратил внимание на запутанность и неоднозначность установленных в облсуде правил. Документ считает «посетителями» суда «любое физическое лицо или представителя юридического лица, государственного органа, органа местного самоуправления, представителя средства массовой информации». Адвокаты не охватываются этим определением, делает вывод Димитриев. И добавляет, что другой пункт правил, касающийся прохода в здание суда, содержит прямое упоминание адвокатов. Тем самым их ставят их в один ряд с работниками судов, представителями правоохранительных структур и других госорганов, которым разрешается использовать средства связи в здании суда, уверен Димитриев. Эльдар Шарафутдинов подтвердил, что сам не раз наблюдал, как приставы пользуются телефонами в здании суда.
В год появления правил Димитриев отправлял адвокатский запрос с просьбой пояснить необходимость этих ограничений. В ответ пришли лишь отписки об их «полном соответствии» федеральным законам. «Всё это время мне как-то удавалось уживаться с этим запретом, – заметил адвокат. – Но сейчас, когда он коснулся меня непосредственным образом, мы, конечно, будем оспаривать это положение».
Эти правила и им подобные запреты напрямую противоречат ч. 3 ст. 55 Конституции, устанавливающей возможность ограничения прав человека лишь в степени, необходимой для защиты прав иных лиц, уверен адвокат Александр Попков. «Нельзя ограничивать права и свободы человека распоряжением хоть председателя, хоть завхоза суда, если такое право напрямую не прописано в законе», – подчеркнул он. Более того, адвокат считает, что ситуация, когда «судебные приставы, куражась, запрещают адвокатам доставать телефон и читать эсэмэски – это отчётливая демонстрация превосходства силовиков над мешающим им юридическим сословием».
Александр Попков отдельно отметил, что инцидент в Оренбурге свидетельствует о пугающей тенденции, когда судебные приставы переводят «производственные» конфликты даже не в административную, а в уголовную сферу. «Приставы уверены, что следствие и суды их, как классово близких, прикроют даже в случае насилия в отношении адвокатов. Зато любой чих в сторону приставов может быть воспринят как нападение, а недобрый взгляд – как страшная угроза», – констатирует адвокат.
Адвокатское сообщество болезненно реагирует на конфликты коллег с судебными приставами. «Улица» напоминает про три самых громких подобных инцидента. Все они вызвали возмущение корпорации, но ни по одному из них адвокатов отстоять пока не удалось.
1. Летом 2017 года адвокат Оксана Кебайер участвовала в заседании в Ленинском районном суде Оренбурга. В перерыве к ней подошли судебные приставы и попытались задержать в рамках исполнительного производства, связанного с ДТП. В результате конфликта, по версии следствия, адвокат ударила по лицу одного из приставов, выбив из его рук мобильный телефон. Видеокамеры в этот день в суде не работали, и единственным доказательством в деле является съёмка с мобильного телефона пристава. Из неё можно понять лишь, что Оксана Кебайер расписалась в неких документах и пыталась уйти вместе с доверительницей, а пристав схватил адвоката за руку. На следствии и в суде адвокат свою вину отрицала. Она настаивала, что пристав сам применил к ней физическую силу. Адвокат подчёркивала, что приставы не имели оснований задерживать её в тот момент, когда она осуществляла адвокатскую деятельность и находилась в суде вместе с доверительницей. В 2018 году Ленинский райсуд признал её виновной в применении насилия, не опасного для жизни, в отношении сотрудника ФССП (ч. 1 ст. 318 УК РФ) и назначил штраф. В 2019 Оренбургский областной суд оставил приговор в силе.
2. Летом 2018 года адвоката Лидию Голодович задержали в здании Невского районного суда Санкт-Петербурга. Она попыталась добиться пропуска свидетеля по гражданскому делу на заседание. Судебные приставы, руководствуясь Правилами поведения граждан в здании суда, отказались пропустить молодого человека – он был в укороченных брюках, которые они сочли шортами. За разрешением на пропуск свидетеля адвокат направилась в приёмную председателя суда, где секретарь нажала тревожную кнопку. В итоге адвоката вывели в наручниках и доставили в отдел полиции. Позже она подала два заявления о преступлении, в которых просила привлечь к уголовной ответственности судебного пристава и росгвардейца. Однако вместо этого дело по двум преступлениям, предусмотренных ч. 1 ст. 318 УК РФ, было возбуждено в отношении самой Голодович. Сейчас оно рассматривается Фрунзенским районным судом Санкт-Петербурга.
3. Осенью 2019 года адвокат АП города Москвы Дмитрий Сотников прибыл в Новомосковский городской суд Тульской области в целях защиты по соглашению. Несмотря на предъявление защитником ордера, судья по неизвестным причинам не допустила его к судебному заседанию. Она также распорядилась об удалении защитника из зала судебного заседания. Судебные приставы применили в отношении адвоката грубое насилие: они набросились на адвоката, уложили его на пол, надели на него наручники и выволокли из коридора суда в холл. Кроме того, Дмитрий Сотников сообщил, что после инцидента в суде он подвергся физическому насилию уже со стороны сотрудников СК России. Тульский Суддеп заявил, что адвокат, будучи не допущенным к участию в уголовном процессе, вмешивался в ход заседания, нарушал общественный порядок, не реагировал на замечания, а позднее побежал по коридору в сторону судьи – а значит, судебные приставы лишь пресекли его действия. После письма ФПА сенатор Андрей Клишас направил обращение к председателю областной квалифколлегии судей и к директору ФССП с просьбой «разобраться и оценить правомерность действий» судьи и приставов. Ситуация находится в развитии.