Российских людей обижают

Госдума, Минюст и силовые ведомства намерены ввести в УК статью о русофобии. Об этом в пятницу было объявлено на Петербургском юридическом форуме в ходе сессии с громким названием «Русофобия: нацизм XXI века». Правда, выступающие так и не смогли чётко сказать, какие именно действия должны быть криминализованы: все определения «этого неохолокоста» явно были слишком расплывчатыми. А ещё участники дискуссии признали, что сейчас у государства «руки коротки» наказывать иностранцев. Поэтому представитель Минюста посоветовал соотечественникам, проживающим в Европе, жаловаться на случаи русофобии в ЕСПЧ – недоступный для самих россиян.

Д искуссию открыла вице-спикер Госдумы Ирина Яровая. «Мы должны в нашем законодательстве… абсолютно точно дать определение русофобии как человеконенавистнической идеологии, – потребовала она. – И установить самостоятельную уголовную ответственность за русофобию». По её словам, Госдума уже начала такую работу «в рамках исполнения поручения президента». Для этого депутаты «пригласили» Министерство юстиции, Следственный комитет, Генеральную прокуратуру и МВД.

Вице-спикер Госдумы Ирина Яровая

В российском законодательстве должны появиться изменения, которые гарантируют защиту законных прав и интересов граждан России и соотечественников от проявления русофобии.

Глава СПЧ Валерий Фадеев рассказал о проблемах российской журналистки Марины Гатцемайер, проживавшей в Германии. По его словам, она размещала в соцсетях букву Z и публиковала ссылки на российские передачи. После этого в отношении неё возбудили уголовные дела, по которым женщине якобы грозило наказание вплоть до пожизненного заключения. Фадеев не уточнил сути обвинений, но сказал, что журналистке удалось покинуть Германию. «Какие конретно должностные лица отвечают за то, что произошло с этой женщиной? (…) С нашей точки зрения, надо возбуждать уголовные дела против конкретно этих лиц. Для этого нужна уголовная статья, [ведь] таких случаев очень много», – заявил глава СПЧ.

Он признал, что сейчас у России «руки коротки» наказывать иностранцев за русофобию – но подчеркнул необходимость «иметь судебное решение». «А там посмотрим, как будет через год, через два… Посмотрим, как обернётся политическая и военная ситуация. А у нас уже будут решения судебные, – поделился надеждами Валерий Фадеев. – Вот у нас такой простой – извините, даже циничный – подход. Беспредельничаете там у себя – вот получите уголовное наказание. А там посмотрим, как в будущие времена будете скрываться от уголовного преследования».

Вместе с тем он признал, что ему сложно сформулировать определение русофобии. Есть и другой дискуссионный, по мнению Фадеева, вопрос: «Нужна отдельная статья [с наказанием за русофобию] или нужны дополнения в имеющиеся статьи УК? Те обсуждения, которые мы проводили, [показывают,] что разные есть точки зрения».

Глава СПЧ Валерий Фадеев

Но лично я считаю, что нужен политический жест, нужно политическое решение, нужно показать, что это очень серьёзные дела. На мой взгляд, нужна отдельная статья о русофобии.

Ирина Яровая тут же зачитала возможное определение: «Русофобия – человеконенавистническая идеология, основанная на формировании неприязни и враждебности к духовно-нравственным ценностям, историко-культурному наследию народов России, русскому языку, государственности Российской Федерации и направленная на дискриминацию многонационального народа Российской Федерации, граждан Российской Федерации и соотечественников, а равно на дискриминацию отечественных достижений в сфере культуры, науки, образования и искусства, противодействие развитию России как государства».

После такого варианта уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова тактично заявила о необходимости «вывести дефиницию» русофобии – то есть дать краткое определение. «Это действительно идеология, – согласилась Москалькова с Яровой. – Я бы только конкретно сказала, что это одна из форм современного неонацизма, которая заключается в дискриминации российских граждан по этническому, национальному, языковому, религиозному и иным признакам». По её словам, в 2022 году аппарат омбудсмена получил «в пять раз больше, чем обычно» жалоб на русофобию. «От жителей подконтрольных Украине [территорий] ко мне приходят тысячи обращений, – привела она пример. – От граждан Украины, которые просили помочь переместиться в Россию, потому что они чувствуют себя чужими на этой территории, они боятся там жить».

По мнению Москальковой, русофобия является «самостоятельным составом преступления, имеющим все признаки общественно опасного деяния». Обычная статья о разжигании национальной ненависти тут не подходит: русофобия – это «особый квалифицирующий состав, который имеет под собой идеологические корни и огромные негативные последствия для личности, общества и государства».

Уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова

Несмотря на то, что субъектом этого преступления будут, как правило, иностранные граждане, проживающие на другой территории, мы и сегодня по УК имеем право выносить заочный приговор. И пусть хотя бы в морально-нравственном плане… они несут ответственность за этот неохолокост. За фашизм, который сегодня возрождается и может перевернуть мир.

Замминистра юстиции Андрей Логинов неожиданно посоветовал жертвам русофобии «не опускать руки» и обращаться в ЕСПЧ. «Надо понимать, что хотя Россия не участвует в Совете Европы, потерпевшие, находящиеся в юрисдикции европейских стран, вправе обращаться в эти [международные] инстанции, – сказал он. – Определённым потенциалом обладают профильные комитеты ООН». Затем он напомнил, что преступления, совершённые «во исполнение дискриминационной идеологии», квалифицируются как международные преступления против человечности. «Если же будет доказана специальная цель – уничтожение российского народа или его части – это и вовсе геноцид», – заключил Логинов.

Законотворческий пыл собравшихся несколько охладил профессор Института государства и права РАН, д.ю.н. Александр Чучаев. «Самая идея [криминализации русофобии] очень интересная, но достаточно сложная для выполнения, – признал он. – Определяя русофобию, вы сами говорите об идеологии. Идеологию криминализировать практически невозможно. Или тогда надо менять всю архитектуру уголовного закона. Всю».

Чучаев напомнил: УК предполагает, что преступным может являться только действие или бездействие. «Русофобия, на мой взгляд, может выступать в качестве мотива совершения того или иного деяния. В этом качестве можно посмотреть, – размышлял профессор. – И тогда будут конкретные действия, которые совершаются с подобым мотивом. Тем самым мы подчеркнём особую социальную направленность подобного рода действий и их общественную опасность». Но в таком случае придётся пересмотреть статьи УК о национальной розни и других «близких мотивах», предупредил эксперт.

«С преследованием иностранных граждан намного сложнее. Никто нам свою юрисдикцию не уступит, – сказал Чучаев. – Как мы будем распространять свои действия на граждан других государств? Если исходить из положения, которое сегодня есть, – “действия, которые совершаются за пределами России, но затрагивают интересы РФ или российских граждан…”, тогда это одно. Или исходить из принципов уголовного права – но тогда надо признавать подобного рода действия конвенционными». Под конец он указал на процессуальную проблему: как обеспечить вопросы доказывания и получения доказательств, «если мы не будем иметь доступа к тем документам, к тем лицам, к той территории, где было совершено это общественно опасное деяние»? Впрочем, в заключение правовед заверил участников дискуссии, что они с коллегами «готовы подставить плечо».