Присяжный рассказал адвокату о давлении

Адвокат Умалат Сайгитов рассказал «Улице», что с ним связался член коллегии присяжных заседателей, рассмотревших ранее в Махачкале дело его подзащитного. Приговор по делу о кровной мести был обвинительным, однако теперь присяжный утверждает, что на него оказывалось давление. Он согласен пойти дальше и предоставить всю необходимую информацию в правоохранительные органы. Адвокат уже подал заявление в СУ СК по Республике Дагестан и обратился за помощью в АП Москвы.

Месть расследовали остывшей

А двокат АБ «Мусаев и партнёры» Умалат Сайгитов больше года представляет интересы Имрана Бахишева. По версии обвинения, 9 мая 2010 года Бахишев убил Казанафа Гусейнова в селе Кала в Дагестане. Сделал он это якобы по причине кровной мести: в 2005 году Гусейнов лишил жизни брата Бахишева – Алима, был осуждён за убийство и три года провёл в колонии, после чего вернулся в родное село.

Хотя дело об убийстве было возбуждено в 2010 году, обстоятельно расследовать его начали лишь в 2018 году. Ранее, в январе 2017 года, Бахишев был приговорён в Москве к семи годам лишения свободы за изнасилование. «Просто правоохранители через восемь лет решили, что на него можно повесить это дело, потому что он попал по другой статье и был уязвим. Только в этом дело», – уверен его адвокат. Потерпевшим был признан Гусен Гусейнов – брат убитого.

Первое судебное разбирательство с участием присяжных началось в феврале 2019 года в Верховном суде Дагестана. Председательствовал судья ВС РД Ибрагим Ташанов. Обвинение настаивало, что Имран Бахишев совершил убийство по мотивам кровной мести, сговорившись с другом. «Подсудимый… посчитал, что назначенное Казанафу Гусейнову наказание слишком мягкое, решил по-своему наказать его и задумал совершить его убийство, отомстив таким образом за смерть брата», – говорил присяжным прокурор.

Родственники Гусейнова указывали, что Бахишев ещё на суде по делу убитого брата угрожал виновному в его смерти. По их словам, ночью 9 мая 2010 года он пришёл к ним домой, попросил позвать Казанафа Гусейнова и отвёл его на 15 метров от здания. Там сообщник якобы отвлёк жертву ударами кулаков, а убийца нанёс удары ножом. Родственники-очевидцы утверждали, что узнали Бахишева – ранее они видели его в суде, а место убийства хорошо освещалось уличным фонарём. Со стороны обвинения также были и другие свидетели – сотрудники СИЗО, в котором находился Имран Бахишев, а также его бывшие сокамерники (выступали засекреченными). Они утверждали, что подсудимый сам рассказывал про убийство «кровника».

Адвокат подсудимого Умалат Сайгитов заявил присяжным, что родственники и знакомые Имрана Бахишева подтверждают – в день убийства он находился в Москве. Адвокат также заметил, что потерпевший Гусейн Гусейнов часто меняет свои показания. Так, в 2010 году он лишь предполагал, что убийцей брата мог быть Бахишев, а в 2019 году он уже говорил об этом уверенно. Похожие изменения произошли и с показаниями некоторых других свидетелей обвинения. Кроме того, адвокат посчитал странным, что родственники и жертва, знавшие угрожавшего местью Бахишева, не подняли шум, когда увидели его в дверях. Объяснения, что в тот момент они его не узнали, он посчитал неубедительными.

Говоря о показаниях сотрудников правоохранительных органов и засекреченных сокамерников, Сайгитов заметил, что они появились в 2018 году «после того, как родственники засвидетельствовали алиби у Имрана Бахишева».

Адвокат Умалат Сайгитов

Относительно показаний сотрудников правоохранительных органов, я думаю, всем понятно, какого сорта эти свидетели… А практика привлечения засекреченных свидетелей стала дурной приметой времени при отправлении правосудия. Очевидно, удобно формировать доказательственную базу за счёт неких «инкогнито». Ведь мы не знаем, кто эти свидетели, почему дают такие показания, не имеем возможности проверить достоверность этих показаний.

По словам адвоката, обычай кровной мести в районах проживания Бахишевых и Гусейновых давно утратил силу. Он также напомнил, что после смерти Алима Бахишева в 2005 году между семьями «случилось какое-никакое примирение».

В итоге присяжные оправдали подсудимого, признав его непричастным к совершению преступления – в конце марта Верховный суд Дагестана вынес соответствующий приговор.

Интересные аргументы

Однако в августе Верховный суд России рассмотрел апелляционное представление на вынесенный приговор. Прокурор заявил, что причиной вынесения оправдательного вердикта стали многочисленные нарушения. В частности, он посетовал на то, что защита «систематически подвергала критике методы и способы проведения предварительного следствия по делу, высказывала суждения, ставящие под сомнение допустимость представленных… доказательств, в том числе [показаний] засекреченных свидетелей». Кроме того, прокурор указал на противоречие в вопросах опросного листа – в первом говорилось о том, что оба нападавших наносили жертве удары ножом и руками, а во втором уточнялось, кто именно и какие удары наносил. «В связи с этим вердикт присяжных заседателей содержит в себе неустранимое противоречие», – заявил он. Адвокат потерпевшего дополнительно указал в апелляции, что защитник обвиняемого во вступительном слове заявил, что «следствие, не найдя виновного... решило привлечь его подзащитного», а в судебных прениях называл показания потерпевших «лживыми измышлениями».

В апелляции защиту представлял другой адвокат – Буниямин Магомедов. Он заметил, что судья в случае каких-либо нарушений прерывал адвоката и разъяснял присяжным, что они не должны учитывать сказанное при вынесении вердикта. Говоря о противоречиях в вопросах, адвокат ответил: присяжные подтвердили, что им понятны поставленные перед ними вопросы – поэтому сами формулировки не могли повлиять на данные ими ответы.

Суд, однако, во всём согласился со стороной обвинения. И дополнительно указал, что адвокат, «ставя под сомнение показания засекреченных свидетелей, ссылался на практику Европейского Суда по правам человека». «Хотя председательствующий неоднократно прерывал речь адвоката и призывал присяжных заседателей не принимать во внимание высказывания стороны защиты, однако из-за множества нарушений, допущенных защитником, в силу их систематичности на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие», – указал суд, отменив приговор и отправив дело на повторное рассмотрение в Верховный суд Дагестана, но уже с другим составом присяжных.

Адвокат Сайгитов подал кассационную жалобу на решение ВС РФ, в которой среди прочего выразил беспокойство, что «выводы апелляционного определения… опасны с той точки зрения, что у такой аргументации могут быть последствия в суде при повторном судебном разбирательстве». Но Суд отказал в передаче жалобы на рассмотрение кассационной инстанцией.

Ошибка председательствующего

В начале октября 2019 года в Верховном суде Дагестана новый состав присяжных начал повторное рассмотрение дела – председательствовал судья ВС РФ Сулейман Сулейманов. Основные доводы обвинения и защиты не изменились, но присяжные на этот раз единодушно вынесли обвинительный вердикт – и в конце декабря суд приговорил Имрана Бахишева к 12 годам колонии.

По словам адвоката, «причины такой метаморфозы во многом были заложены в том, как проходил процесс». Он утверждает, что процессуальная активность защиты «подавлялась» на протяжении всего разбирательства. «На втором процессе примерно половина доказательств, которые сыграли решающее значение на предыдущем суде, не были доведены до присяжных заседателей, – пояснил Умалат Сайгитов. – Председательствующий неоднократно указывал защите, что она не может оспаривать доказательства обвинения. Свидетели, явка которых обеспечивалась стороной защиты, не допрашивались в присутствии присяжных. В адрес защитника в присутствии присяжных со стороны судьи сыпались угрозы жалоб в палату».

Адвокат также рассказал «Улице», что председательствующий в напутственном слове сам «напомнил» присяжным доказательства защиты, о которых ранее запрещал рассказывать защите. «Это произошло, потому что судья огласил текст напутственного слова, который был оглашён на предыдущем процессе – когда до присяжных были доведены практически все имеющиеся в деле доказательства, а мой подзащитный был оправдан», – объяснил адвокат. Он уже подал апелляционную жалобу на приговор, а также написал о случившемся председателю Верховного Суда Дагестана и в квалифколлегию судей республики. В пресс-службе ВС РД не стали комментировать заявление адвоката. Но, по словам адвоката, то, что произошло после суда, ещё удивительнее, чем ошибка судьи.

Попросили по-хорошему

Через день после вынесения приговора адвокату в инстаграме написал один из присяжных, который в ходе процесса был выведен из состава жюри и заменён запасным. Присяжный сообщил Сайгитову, что его «попросили» отказаться от участия в работе коллегии присяжных заседателей, потому что «наверху уже всё решили». «После продолжительной переписки выяснилось, что данный присяжный активно выражал своё желание проголосовать за оправдание подсудимого. Кроме того, он пояснил, что многие из коллегии также высказывались за его оправдание, но в итоге изменили своё мнение по непонятным причинам», – рассказал адвокат.

Умалат Сайгитов уверен, что эта информация свидетельствует о нарушении тайны совещательной комнаты — так как давление оказывалось на конкретного присяжного, высказывавшегося за оправдание. «Среди присяжных были те, кто доносил до заинтересованных лиц позицию членов коллегии – в частности позицию тех, кто собирался голосовать за оправдание подсудимого».

Адвокат Умалат Сайгитов

Среди сотрудников ФСИН есть практика «внутрикамерных разработок». Теперь можно смело говорить о том, что имеется практика «разработок совещательной комнаты».

Адвокат не исключает, что давление могло быть оказано и на других присяжных заседателей.

Сам присяжный в разговоре с «Адвокатской улицей» попросил не раскрывать его личность, но сообщил, что в ходе процесса «задавал много вопросов, на которые никто не мог ответить». «Мне передали, что меня не должно быть в составе присяжных. Сообщили, что решение уже принято. И поэтому в какой-то момент я не пришёл в суд, – рассказал он. – Но после приговора я связался с адвокатом и узнал, что подсудимого признали виновным. Это показалось мне несправедливым – я думал, его оправдают». Присяжный объяснил, что, узнав о сроке наказания, решил рассказать адвокату о том, что его «попросили» не принимать участие в работе коллегии. На вопрос, не боится ли он за свою безопасность, он подтвердил, что испытывает страх, но не знает, что ещё ему делать в сложившихся обстоятельствах.

Умалат Сайгитов уже отправил в СУ СК по Дагестану заявление о преступлении, в котором подробно изложил разговор с присяжным и попросил провести проверку указанных фактов на наличие в них состава ст. 294 УК – воспрепятствования осуществлению правосудия. На момент написания статьи заявление в СУ СК ещё не поступило. Адвокат также отметил, что будет просить для присяжного государственной защиты и добиваться его «засекречивания».

Сайгитов также обратился за поддержкой в АП г. Москвы, членом которой является. Он подчеркнул, что факты давления на присяжных заслуживают особого внимания адвокатского сообщества. «Представляется, что существует практика воздействия на присяжных заседателей. Органами следствия и прокуратуры обнародуются случаи, когда такое воздействие имеет место со стороны представителей адвокатского сообщества. Есть факты возбуждения уголовных дел в отношении адвокатов, – отметил адвокат. – Однако [доказанные] случаи воздействия на присяжных заседателей со стороны правоохранителей лично мне не известны, хотя на уровне косвенных данных думается, что такая практика имеет широкое распространение». Защитник уверен, что такие факты должны приобретать «резонанс с целью их искоренения и профилактики». Московская палата, по мнению Сайгитова, могла бы помочь, обратившись в СУ СК Дагестана и тем самым дав понять, что адвокатское сообщество следит за ситуацией. АП г. Москвы отказалась прокомментировать «Улице» полученное обращение.

Адвокат считает, что итогом заявления в СУ СК должно стать возбуждение уголовного дела по ст. 294 УК и привлечение виновных к ответственности. Следующий шаг – отмена приговора его подзащитному, а потом «очередной – уже честный – суд».