Судам предлагают не использовать показания, от которых отказались обвиняемые
В Госдуму поступил второй законопроект о пытках
Вчера сенатор Людмила Нарусова внесла в Госдуму законопроект с пакетом изменений в УК и УПК. Поправки предполагают появление в УК отдельной статьи «Применение пытки» – с наказанием до 15 лет лишения свободы. Кроме того, предлагается исключить из числа допустимых доказательств те показания, которые обвиняемый не подтвердил в суде. Адвокаты считают идею правильной, но малореализуемой.
Напомним, в декабре сенаторы Андрей Клишас, Владимир Полетаев и депутат Госдумы Павел Крашенинников внесли в Госдуму законопроект об уголовном наказании за пытки. Они предложили закрепить наказание в уже существующей ст. 286 УК (Превышение должностных полномочий). Этот законопроект вызвал критику со стороны многих адвокатов и правозащитников.
В проекте Нарусовой предлагается ввести в УК отдельную статью 286.2 «Применение пытки». Причём определение пытки здесь во многом повторяет формулировку из первого законопроекта. Это «любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие». Также пыткой предлагается считать действие, основанное на дискриминации, когда «боль и страдания причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия».
В качестве наказания предусмотрено лишение свободы на срок от трёх до 10 лет. За пытки с применением оружия, спецсредств или иных предметов, совершённые с особой жестокостью или «из корыстной заинтересованности» – от пяти до 15 лет лишения свободы.
Кроме того, Нарусова хочет сделать пытки бессмысленными. В пояснительной записке отмечается, что ст. 75 УПК относит к недопустимым доказательствам показания, полученные у обвиняемого в отсутствие защитника. Но сенатор полагает, что даже присутствие адвоката не может быть гарантией, что показания получены без давления. «Подавляющее большинство обвиняемых не имеют возможности пригласить адвоката по соглашению из-за очень высокой дороговизны адвокатских услуг», – утверждается в документе. Пользуясь этим, следователи и оперативники якобы могут приглашать тех адвокатов по назначению, которые «заведомо не будут портить им показатели».
Пояснительная записка к законопроектуВ присутствии этих адвокатов производятся допросы без применения пыток, но заранее предупреждают обвиняемых, что если они не будут признавать себя виновными, их ожидают пытки, либо угрожают неприятностями их родственникам.
Нарусова полагает, что адвокаты в таких случаях нужны следствию исключительно «подтверждать в суде отсутствие пыток». По её мнению, решить эту проблему можно путём внесения изменений в ст. 75 УПК. В частности, из числа недопустимых доказательств следует убрать показания, полученные без защитника. А вместо этого прописать: показания, данные в ходе досудебного производства и «не подтверждённые подозреваемым, обвиняемым в суде», являются недопустимыми доказательствами.
Адвокат Ирина Бирюкова считает проект Нарусовой более прогрессивным, чем внесённый в декабре. «Попытка вынести пытки в отдельную статью в УК и прописать отягчающие обстоятельства, при которых наказание будет выше – это уже лучше, чем то, что было», – поясняет адвокат. Однако само определение пытки Бирюкова считает далёким от международных стандартов. Так, она отмечает, что авторы предлагают считать преступными те действия, в результате которых возникает «сильная боль».
Адвокат Ирина БирюковаКак определять сильную и не сильную боль? А что делать с психологическим насилием? В определении также не учитывается бездействие должностных лиц, которое также может быть направлено на причинение страданий.
Также адвоката смущает желание автора прописать в законе цели, с которыми прибегают к пыткам. По мнению Бирюковой, насилие могут использовать не только для «выбивания показаний», но и с другими мотивами – или вовсе без них.
Идею не признавать показания, которые обвиняемый не подтверждает в суде, Бирюкова называет не новой. «В законе и так существует запрет на использование любых показаний, полученных в результате давления, применения насилия и так далее, – уверяет адвокат. – Проблема в том, чтобы доказать суду применение пыток или давления». По словам адвоката, сейчас уголовные дела по жалобам на пытки не возбуждают. А суды расценивают эти отказы как подтверждение того, что на обвиняемого никто не давил. Отказ от данных на следствии показаний обычно расценивают в суде как «способ защиты».
Адвокат Константин Ривкин считает, что «для сегодняшних правовых реалий законопроект вполне разумен». Он признаёт, что обвиняемые нередко жалуются судам на недозволенное насилие на стадии следствия. Но суды игнорируют эти заявления, в результате чего сомнительные показания ложатся в основу обвинительного приговора.
Ривкин соглашается и с доводами Нарусовой относительно сотрудничества некоторых адвокатов со следствием.
Адвокат Константин РивкинВ палату Москвы приходят жалобы на адвокатов по назначению – про их недопустимую пассивность. Нередко эти претензии подтверждаются. Хотя с введением в действие АИС АПМ число «карманных» адвокатов уменьшилось, проблема всё еще существует.
При этом Ривкин сомневается, что предложенный проект может быть принят. По его мнению, инициатива встретит сопротивление силовых ведомств.