Руководитель не может содержать дармоедов

Вопрос о зарплатах начинающих юристов стал одним из самых обсуждаемых в сообществе. Высказываются все – и сами «новички», и более опытные коллеги. Председатель экспертного совета Общероссийского профсоюза арбитражных управляющих Максим Доценко попросил «Улицу» опубликовать его размышления на эту тему. Он предлагает посмотреть на ситуацию с точки зрения объективных экономических процессов. Тезисы Доценко могут показаться читателям чересчур жёсткими – но они помогут лучше понять позиции сторон дискуссии.

I

Д ве недели назад портал «Право.ру» опубликовал материал о средних зарплатах юристов. Он спровоцировал жаркие дискуссии на просторах Facebook. Особенно активно обсуждался вопрос, каких сумм достойны молодые специалисты. И эти словесные баталии напоминают то ли гражданскую войну, то ли обсуждение «средней температуры по больнице».

Безусловно, мне кажется примечательным стремление исследовать ситуацию и выявить тенденции. Но у меня возник неудобный вопрос к коллегам. Скажите, вы действительно считаете возможным оценивать рынок по отдельно взятым экономическим показателям?

Этим регулярно грешат судьи – когда сравнивают с собственной зарплатой сумму взыскиваемых расходов на услуги представителя. При том что судьи не оплачивают из своего кармана аренду здания, его ремонт, обслуживание и охрану, покупку оргтехники, мебели; не делают отчисления в фонд оплаты труда и другие взносы (включая расходы на секретариат, бухгалтерию, отдел кадров, службу безопасности). Не покупают, наконец, подписку на справочно-правовые системы. Поэтому в голове судьи сравниваются два совершенно несоизмеримых показателя.

Арбитражный управляющий Максим Доценко

Равным образом сам по себе размер зарплаты не демонстрирует всей глубины и сложности организации труда юристов/адвокатов. Единственная корреляция, которая была затронута в опубликованных исследованиях – стаж работы и размер компании. А это, по сути, лишь верхушка айсберга.

Так, я лично знаю начальников юротделов, ведущих миллиардные проекты. И зарплаты порядка 300–400 тысяч рублей – предмет особой их гордости. Правда, обстановка в таком коллективе напоминает змеиный клубок. А здоровье (как физическое, так и психическое) за 10 лет работы становится совершенно ушатанным. Ни секунды покоя, постоянные стрессы и нервотрёпки – в результате пышно цветёт букет профессиональных заболеваний и запущенных личных болячек.

Другой пример – вознаграждение конкурсного управляющего Антипинского нефтеперерабатывающего завода Константина Сичевого, заявленное в размере 5,4 млрд рублей. Судом оно пока не рассмотрено, но случай, безусловно, уникальный. Как с точки зрения суммы, так и объёма проекта. Те, кто считают вознаграждение завышенным – попробуйте поуправлять реальным предприятием, коллективом в две тысячи человек и опасными производственными объектами (чуть что – статья!). Постарайтесь сохранить при этом имущественный комплекс, не получив пулю за «неудобную» позицию (увы, и такое бывает), да еще и с иском об убытках на 7 млрд. рублей… В общем, завидовать тут нечему.

Про уголовные дела адвокатов «Аэрофлота» и Росавиации рассказывать излишне. Объективно стоит лишь отметить: хотя размеры вознаграждений, о которых там идёт спор, немалые – но и профессиональные риски соответствующие.

II

В фейсбучных баталиях наглядно проявился и другой аспект обсуждаемой проблемы: противостояние работодателей и работников.

С точки зрения теории прибавочной стоимости, в консалтинге работодатели заинтересованы продать заказчикам услуги работников как можно дороже. Заплатив при этом за труд как можно меньше – и получив в итоге прибыль. С другой стороны, и работники зачастую прикладывают минимальные усилия, чтобы получить от работодателя как можно больше. Отсюда вечное противостояние «правых» и «левых».

Справедливости ради следует отметить, что деньги у руководителей юридических компаний не берутся из воздуха – их приносят заказчики. Именно работодатель берёт на себя риски успешной или неуспешной организации системы продаж услуг, простоя, оплаты труда юристов. Не говоря уже про репутационные и уголовно-правовые риски – в гораздо большей степени, чем отдельно взятый сотрудник.

Арбитражный управляющий Максим Доценко

Адвокатура, конечно, делает вид, что она тут совсем ни при чём и занимается не бизнесом, а защитой прав. Но на деле все всё прекрасно понимают…

Отсюда возникает вопрос, предельно редко обсуждаемый открыто. Какова же стоимость того «продукта», который генерирует юрист? Сколько за этот труд готовы заплатить заказчики? Быть может, молодой сотрудник пишет настолько бездарные документы, что их стыдно кому-то показывать – и приходится полностью переделывать, а затем учить, учить, учить… Проще говоря, тратить время (а значит, и деньги) работодателя.

Коллеги «левого» толка зададут здесь встречный вопрос – а на что жить молодому сотруднику? На что снимать квартиру, кушать и покупать одежду? Ответ мой будет здесь жёстким: в доисторическую эпоху потому и не держали рабов, что они кушали больше, чем производили. Нельзя потреблять больше, чем производишь – это один из базовых принципов экономики. Заставлять частных лиц (в данном случае, руководителей юридических компаний) заниматься благотворительностью и содержать дармоедов – такое себе занятие. Для этого существуют социальные службы.

Можно привести и такую аналогию: представьте, что вашему близкому человеку нужно провести операцию на сердце. Какого хирурга вы выберете – просто хорошего парня без реальных навыков или сурового циничного профи? А ведь с точки зрения заказчиков юридических услуг ситуация выглядит именно так.

Добровольные инвестиции в подготовку работника, конечно, никто не отменял. Но это дело рискованное. Не факт, что сотрудник не разочаруется в скором времени в профессии. И совсем не обязательно оценит заботу начальства по достоинству.

С другой стороны, я не оправдываю работодателей, которые стремятся выжать из работников все соки, лишить их здоровья и личной жизни. Безусловно, здесь важен баланс. И его поиск – штука предельно тонкая, требующая индивидуальной настройки. Любой контракт должен быть взаимовыгодным.

III

В профессиональной среде существует устойчивое мнение, что университеты должны выпускать готовых специалистов, способных к решению практических задач. И ответственность за это традиционно возлагают исключительно на вузы. А когда начинают обсуждать, почему выпускники недостаточно квалифицированы – тут же вспоминают о нищенских зарплатах преподавателей и тому подобном…

Безусловно, проблемы в системе высшего образования есть. Отрицать их глупо, но сваливать всю ответственность на них – ещё глупее.

Вот яркий пример. Уважаемый Андрей Егоров рассказывает: на его лекции в Высшей школе экономики ходят 23 студента из 250. А ведь это человек, к которому за дополнительным образованием стоят очереди – и которого вряд ли можно упрекнуть в низком качестве преподавания.

Отсюда вопрос – в университетах ли корень проблемы?

Будучи сам преподавателем (РАНХиГС, 4 курс, бакалавриат), скажу так: студенты приходят такие, какие есть. Кто-то изначально мотивирован на учёбу и имеет активную жизненную позицию – их есть чему научить и что им рассказать. А кто-то ходит на занятия просто «ради галочки». И как я ни пытался мотивировать их, заинтересовать, увлечь – результата не достиг. Поэтому я считаю, что всё дело в качестве «исходного материала». Если кто-то знает рецепт исправления такой ситуации – буду рад послушать.

IV

Что я хотел всем этим сказать?

Обсуждать проблемы зарплатообразования нужно комплексно – и со строго экономической точки зрения. Оценивая при этом максимально возможное количество факторов. Начиная от экономической ситуации, отношения к праву и суду как способу разрешения конфликтов в стране в целом, – и потом переходя к условиям труда в конкретной компании, требуемым навыкам и компетенциям каждого сотрудника.

Поэтому молодым специалистам я советую не гнаться за высокой зарплатой, а в первую очередь оттачивать собственные умения. Только в этом случае можно переходить к обсуждению достойных компенсаций. Всегда найдётся тот, кто способен оценить труд по достоинству.